быть даже к вечеру или ночью, если ему повезёт вовремя найти работу. Вместо того, чтобы насвистывая, с лёгким сердцем идти в Фичбург, тебе придётся весь день махать кайлом здесь. Опояши железныен пути всю Землю, я уверен, и тогда мне выпадет почётная честь везде опережать тебя! Я всегда и везде, какие бы технические изобретения не облегчали бы путь человека, буду опережать тебя. Но это речь только о скорости передвижения, а если говорить об ознакомлении с прекрасными уголками моей страны и приобретённом опыте – тот тут тебе вообще нечего ловить, тут ты за мной не угонишься!
В мире есть Законы, которые не удётся обмануть никому. Железная дорога – не исключение, тут действуют те же правила! Воплотить кругосветную железную дорогу, к услугам которой могли бы прибегать все люди – это столь же невозможно, как нивелировать всю поверхность Земного Шара.
Смутное и весьма фантастическое представление овладевает иными глупыми головами, думпфелькопфы полагают, что стоит только ационерным кампаниям пойти с протянутой шляпой по миру, стоит только выдать рабочим тяпки и лопаты, и все тотчас оденутся в белые фраки и поедут с песнями туда, куда им желалось бы, причём, разумеется, совершенно бесплатно. И на самом деле, на вокзале рано или поздно собирается толпа, и вот уже кондуктор кричит: «Господа! Прошу занять свои места!». Но стоит только рассеяться дыму и отлететь клубам пара, как окажется, что на поезде отчалили лишь единицы, а остальных поезд переехал, и, уверяю вас, инцидент будет назван «несчастным случаем, который достоин глубокого сожаления». Заработавшим на проезд, разумеется, может повезти, и они умудрятся-таки куда-нибудь поехать, если им повезёт дожить до этого праздника, но скорее всего к этому моменту они устанут и обессилеют, и им уже никуда не захочется ехать. Это такая невыносимо грустная история – история поколения, которому в поте лица случилось вкалывать, работать, как рабам, не видя света солнечного, полуденного, не ощущая своей молодой жизни, и всё это только для того, чтобы в старости, не в лучшие годы своей жизни тешить себя сомнительной фанаберией, что ты заработал в старости на то, чтобы наслаждаться сомнительной свободой в оставшиеся годы, когда тебе уже ничего не нужно и над тобой довлеют маразм и слабость. Это до боли напоминает мне историю об идеалисте-англичанине, которому пришла благая мысль сперва разбогатеть в Индии, а потом в белых штанах вернуться в Англию и прожить оставшееся жизнью поэта. Лучше бы ему пришло в голову сразу поселился на чердаке.
«Что-что?! – хором крикнут миллионы ирландцев, вылезая повсюду из своих земляных лачуг, – Неужто дорога, которую мы построили, так плоха?» «О, нет, – отвечу им я. – Дорога сравнительно неплоха, она могла быть и много хуже, но вам, как своим ближним, я только и могу, что дать неплохой совет – чтобы лучше провести выпавшее вам время, я советую вам поменьше копаться в этой грязи!»
Не дожидаясь
