сесть верхом и пустить его рысью: на левом глазу коня зияло огромное бельмо.
– Я не торгую лошадьми, милорд, – вежливо отказал Хармон, и барончик возопил:
– Купи хотя бы седло и шпоры!
– Неужели они вам не пригодятся, милорд? – спросил Хармон и тут же понял ответ по кислому лицу барона: тот не питал никаких надежд когда-нибудь разжиться деньгами на нового коня.
В итоге Хармон купил у него шпоры за три елены, а в Альмере перепродал за семь, но удовольствия не получил. Нищий барон чуть не плакал, когда брал монеты из рук торговца, а Хармон никогда не любил такого. Сделка должна быть в радость и покупателю, и продавцу! Иначе это не сделка, а взаимное мучение.
Однако в случае с графом Виттором Шейландом торговец не ожидал подвоха. Он видел графа пару раз и был наслышан о его деяниях. Продолжая отцовское дело, вельможа создавал банки. Весьма удобное изобретение, особенно для тех, кто много странствует! Кладешь кругленькую сумму в банк и получаешь взамен именной вексель. Проделываешь путь в сотни миль без малейшего риска, а, прибыв на место, идешь в другую банковскую точку и меняешь вексель обратно на деньги. А даже если потерял его – все равно не беда: вернешься в тот банк, где получил расписку, назовешь свое имя и секретное слово – и получишь свои денежки целенькими. За услуги банк берет себе одну монету с каждой сотни. В больших и малых городах по всему Северу и Центру империи имелись банковские точки Шейланда. Они были многочисленны, как почтовые станции на дорогах; покрывали густой сетью четыре герцогства и три графства. И каждая точка – Хармон был уверен – приносила графу Шейланду десятки золотых эфесов в месяц. Так что можно не сомневаться: если этот человек решил продать что-нибудь, то уж точно речь идет не о старой кляче!
Джоакин, услышав разговор торговца с Луизой, оживился:
– Мы что же, направляемся в гости к графу?
– Ну, для тебя-то графья – дело привычное, – поддел его Хармон. – На былой войне ты, помнится, был графу Рантигару все равно, что правая рука.
Полли улыбнулсь, и Джоакин, что тщательно не смотрел на нее, тут же вспылил:
– Не вижу поводов для смеха, сударыня! Что было – то было! А если мы и проиграли войну, то не моя в том вина: сама судьба обернулсь против нас.
– Не смею спорить, сударь. Я понимаю в войне так же мало, как и в мужчинах.
Глаза Полли смеялись. Джоакин зло всхрюкнул и удалился.
Лишь на утро добралась – подскакал, гарцуя.
Говорит: «Не забыл красоту такую!»
Говорит: «Посватаюсь! Приняли бы братья».
Говорит: «Будь моей!» – и раскрыл объятья.
Вспыхнула радостно, в глаза поглядела —
Так в объятиях его лето пролетело.
Не заметила, как быстро лето пролетело.
Ветер принес с запада тяжелые тучи, пошли дожди. Странная погода в этих землях вокруг Дымной Дали:
