какое-то весьма тяжкое преступление, – Моррисон досадливо поморщился. – Жалко только, что на вилле «Марта» нам эта мысль сразу в голову не пришла. Значит, так: хорошенько прочёсываем Мачтовую и ищем нашего каторжника, это начинаем прямо сейчас. Барнсли, нужно ещё раз съездить на виллу, опросить слуг и бывшего майора, Колхауна, что за история в прошлом могла бы иметь такое продолжение.
– Слушаюсь! – Барнсли надел фуражку и быстро вышел из кабинета.
– А что прикажете мне? – поинтересовался Дженнингс.
Моррисон покачал головой:
– Приказы старшим по званию мне отдавать ещё не приходилось.
– Это особый случай. Хочется быть… полезным.
– Я буду благодарен, если вы поставите на уши всё министерство и раздобудете хоть какие-то сведения об этом человеке со шрамом.
– Тогда мне нужен рабочий стол в кабинете, где у вас и телефон, и телеграфный аппарат.
VII
Новый дом Моррисонов был всего в двух кварталах от управления, и комиссар обычно проделывал этот путь пешком. Ходить здесь было одно удовольствие: зелёная улица с невысокими домами, каждый из которых был красив до безумия, петляя, спускалась к морю – а вы попробуйте найти в Лиссе, который раскинулся амфитеатром на склоне, место, откуда не видно этой синей бесконечности!
Двухэтажный дом казался небольшим, однако внутри места хватало всем. В первое время даже контора Элен находилась здесь, на первом этаже, но потом она решила, что дела и домашнюю жизнь нужно раскладывать по разным ящикам.
Поднявшись по мраморным ступеням, Моррисон собирался позвонить, но дверь открылась сама.
– С приездом, сэр!
– Спасибо, Чарльз. Хозяйка дома?
– Пока не вернулась. Уехала смотреть, как делают ремонт, – дворецкий не уточнил, но было понятно, что речь о здании, которое готовили для морской академии. – Подавать ужин?
– Нет, спасибо. Ужинать сегодня будем позже.
Наверху Моррисон поставил на стул чемодан, с которым ездил в столицу. Сверху на аккуратно сложенном мундире лежала синяя сафьяновая коробка. Моррисон неторопливо открыл её. Большая золотая медаль с гербом и памятной надписью. Награда, которую по просьбе премьер-министра вручил Сайерс. Что-то не складывалось. Впрочем, к медали это не имело никакого отношения.
– Ты так быстро! – Элен обняла мужа, и её волосы цвета тёмного золота на мгновение загородили весь мир. – Тут без тебя успели натворить дел. Даже на день уехать нельзя.
– Что говорят в городе?
– Что Хоган – неприятнейший человек, и так ему и надо.
– И кто это сказал?
– Не поверишь – мэр Олдридж! Он мне рассказал вчера, как Хоган вскоре после приезда явился к нему и устроил форменную выволочку насчёт «Аделаиды». Хотя при чём тут Олдридж?!
– Ну вот, теперь и мэра считать подозреваемым. У него был мотив!
