километром скукота становится все более невыносимой. Но я не против скоротать время старым и действительно добрым способом. Честно. Даже с этим чуваком.
– Так что мы везем? – спрашиваю, нацепив самую дружелюбную из своих мордашек.
Он бросает короткий взгляд и тут же отворачивается. На этот раз не показалось: ублюдок точно считает меня каким-то дерьмом. Отвечаю таким же выражением и глаза надолго устремляются в мелькающую за стеклом пустошь.
Через полторы сотни километров мы меняемся местами. Ян долго ворочается, вертится, наконец засыпает. Унылая атмосфера в салоне тут же развеивается, да и снаружи тоже: солнце стоит в зените, асфальт давно закончился и каменистая пустыня сменилась холмами и предгорьями.
Где-то на севере, в горах должен был находиться древний храмовый комплекс. Построенный почти 4 тысячи лет назад, он представлял из себя бесценный образец культурного наследия, пережил крестовые походы, землетрясения и черт знает еще какую хрень, о которой мне не рассказывали в школе и не писали в соцсетях. Но пару месяцев назад туда пришли повстанцы и все взорвали. Сукины дети.
Засмотревшись за горизонт, я в последний момент успеваю заметить мелькнувшую под колесами тень. Не пристегнутый Ян впечатывается в лобовое стекло и я прикусываю язык, чтобы не заржать.
– Что за…?
– Сорри. – я останавливаюсь и выскакиваю наружу.
Пряча ухмылку, обхожу машину кругом. То ли зверь успел удрать, то ли мне вообще привиделось.
– Это что было? – спрашивает Ян, потирая лицо.
– Показалось, чуть не сбил собаку.
– Собаку?
– Ну.
– Это пустыня. Здесь нет собак. – сквозь зубы говорит он, смерив меня уже привычным взглядом.
– Я знаю. Но, может, это была какая-то пустынная краснокнижная собака. Они-то здесь вполне могут оказаться.
– Краснокнижная собака? Просто… Просто представь, что у тебя в кузове последний экземпляр этой ебаной красной книги. Или не знаю, Ноев Ковчег. Больше так не делай.
– Ладно.
Поездка продолжилась, как и раньше – в гробовом молчании. От скуки или природного любопытства, но вопрос о содержимом кузова донимает меня все больше. По грубым прикидкам вес груза не больше 500 килограмм и это кажется странным.
– Взрывчатка, да?
– Что?
Киваю затылком в сторону кузова.
– Нет. Просто будь осторожнее.
– Точно оружие. Но не имперское. Конфедераты помогают повстанцам, да?
– Почему не имперское? – спрашивает он, как спрашивают, когда хотят чтобы кто-то отвязался.
– Я тут два года военный инструктор. Я знаю, кому и как уходит имперское оружие.
– Что нужно Империи здесь?
– Понятия не имею. Мне говорят «летишь завтра», я не спрашиваю «зачем?». Я спрашиваю «сколько?».
– Умирать не жалко ради денег?
