Меня это не устроило: для меня лес – это такое место, где нет Людей; поэтому я сказал «прощай» Булонскому лесу и пустился дальше. Неподалеку от деревни под названием Пюто я заметил Петуха. Я так долго прожил среди господ и дам, что с приязнью устремил свой взор на этого Зверя.
Петух этот был настоящий красавец: длинноногий, грудь колесом, он смотрел орлом и чем-то напомнил мне французских солдат, которые часто составляли мою публику на Елисейских Полях.
– Клянусь гребнем! – вдруг воскликнул он. – Чего это вы на меня уставились? Для Зайца вы ведете себя довольно нагло.
– Неужели, – отвечал я, – предосудительно любоваться таким прекрасным Зверем? Я провел много времени в Париже, где видел одних лишь Людей, и счастлив наконец увидеть Животное.
Полагаю, что ответ мой был самый естественный; однако Петух и в нем ухитрился найти повод для обиды.
– Я деревенский Петух! – вскричал он. – Я не позволю, чтобы какой-то жалкий Заяц безнаказанно меня оскорблял!
– Вы меня удивляете, – сказал я, – у меня и в мыслях не было вас оскорбить; я Заяц очень мирный и ссор не люблю; примите мои извинения.
– На что мне сдались твои извинения! – отвечал он. – Всякая обида должна быть искуплена кровью; я уже давно не дрался и охотно дам тебе урок хороших манер. В виде одолжения могу предоставить тебе выбор оружия.
– Драться? – изумился я. – Вы предлагаете мне драться? Да я скорее умру! Успокойтесь, прошу вас, и дайте мне пройти: я направляюсь в Рамбуйе, где надеюсь разыскать кое-каких старых знакомых.
– Нет, любезнейший, – возразил он, – мы еще не кончили; в приличном обществе так дела не делаются. Мы будем стреляться, а если ты откажешься, я сам тебя пристрелю. Глянь-ка, – прибавил он, – показывая на подходивших к нам Быка и Пса, – а вот и секунданты; очень кстати. Следуй за мной и не вздумай дать деру: я с тебя глаз не спущу.
Противиться было невозможно, бежать также, и я повиновался.
– Все Животные братья, – сказал я Быку и Псу, когда они подошли поближе, – этот Петух дуэлянт, если вы позволите ему меня убить, кровь моя будет на вашей совести; я никогда не дрался и надеюсь не драться и впредь.
– Ладно-ладно! – отвечал Пес. – Это беда небольшая; нужно же с чего-то начинать. Ваша наивность мне мила; я готов быть вашим секундантом. Итак, имейте в виду, любезнейший, я за вас в ответе; дело идет о моей чести. А посему вы обязаны драться.
– Вы чересчур честны, – возразил я, – и я очень тронут вашим вниманием, но лучше уж я обойдусь вовсе без секунданта и драться не буду.
– Слышите, любезный Бык! – возмутился мой противник. – Какие времена настали! Поверить невозможно. Вот увидите, скоро эти трусы возьмут над нами верх; слабые начнут помыкать сильными и их тиранить.
Бык безжалостно заревел в знак согласия; я не знал, на что решиться.
