я могла бы узнать, как далеко в будущем еще смогу найти себя. Так глупо, но я все еще хотела увидеть своего мужа и узнать, сколько у нас будет детей.
Надо ли было снова лечь, чтобы увидеть?
Нет. Теперь будущее было вплетено в саму мою суть.
Через шесть лет я буду работать за своим ткацким станком на женской половине отцовского дома. На моем лице отпечатается печаль. Я была незамужней или мой муж умер – иначе я бы ткала в его доме. И рядом со мной не качалась детская колыбелька.
Еще через шесть лет я себя не нашла. Троя лежала в руинах.
Здравый смысл говорил, что не надо искать свою смерть, но я не могла устоять. На земле рядом со скамьей лежала лавровая ветвь. Я взяла ее в руки и крепко сжала, словно она могла меня защитить.
Более взрослая версия меня – но не старая, – стояла на носу корабля, подставив лицо морскому бризу. Эта будущая я, чье лицо порозовело от загара, казалась красивее, чем я саму себя считала. По подолу пеплоса, вероятно, сотканного матерью, шел узор из зеленых капель.
Рядом со мной стоял высокий мужчина, царственный, почти того же возраста, что и мой отец сейчас. Его рука тяжело лежала у меня на плече. Я испытывала к нему острую неприязнь, но не осмеливалась отойти.
Я крепко зажмурилась. Дальше я увижу свою смерть.
В гостиной незнакомого мне дворца передо мной металась разъяренная женщина, которую я никогда прежде не видела. Пока нынешняя «я» раскачивалась взад-вперед на скамейке, будущая «я» услышала крики, почувствовала запах крови и ощутила жалящий удар ножа незнакомки.
Я умерла.
4
Я упала на траву и разрыдалась.
Кто была та разгневанная женщина? Почему она убила меня? Неужели все боги меня возненавидели?
Молю, простите меня, в чем бы я ни провинилась! Молю, пощадите Трою!
Когда слезы наконец отступили, я встала, выронив из рук ветку лавра. Я выплакала все до последней капли. Мне было невыносимо снова заглядывать в будущее в поисках событий, которые привели к моей смерти, но я могла догадаться, что случилось. Должно быть, Троя пала в войне, которую я мельком увидела. Если родители и выжили, меня с ними разлучат – но отец наверняка погиб.
Может быть, в другой раз. Сейчас же я хотела заглянуть всего на минуту вперед.
Скоро на женской половине дома мать потянется в своей постели, перевернется на другой бок и снова уснет. Каким родным было ее лицо, какой нежной рука, лежащая поверх простыни.
Аминта сядет на своей кровати и разбудит Мело, чтобы спросить, где я.
На кухне служанка почешет руку, а воздух пропитает острый аромат сардин. В своей спальне отец умоется водой из таза у кровати. Капли побегут по его щекам, когда он выпрямится, но выражение лица останется серьезным и сосредоточенным. Вероятно, в этот момент он будет планировать грядущий день, заботясь о благе Трои.
Аполлон не проклял дар Гелена, а Гелен, как и я, любил наших родителей. Вместе мы могли бы спасти и их, и весь город. Дар провидения все еще был для меня удачей.
