style="font-size:15px;"> Но юных Демократий дерзкий норов,
Разгул твоих Анархий и Терроров –
Близнец моих разнузданных страстей,
Свобода – сродник ярости моей!
Лишь потому от криков и укоров
Твоих я счастлив. Пусть любой царек
Кнута ударом, громом канонады
Природных прав лишает свой народ –
Что мне до них, казалось бы? Но вот
Христы, взошедшие на баррикады, —
Я все же в чем-то с ними, видит Бог.
Eleytheria[3]
Ave Imperatrix[4]
Ты брошена в седое море
И предоставлена судьбе,
О Англия! Каких историй
Не повторяют о тебе?
Земля, хрустальный шарик малый,
В руке твоей, – а по нему
Видения чредою шалой
Проносятся из тьмы во тьму:
Войска в мундирах цвета крови,
Султанов пенная волна, —
Владыки Ночи наготове
Вздымают в небо пламена.
Желты, знакомы с русской пулей,
Мчат леопарды на ловца:
Разинув пасти, промелькнули
И ускользнули от свинца.
Английский Лев Морей покинул
Чертог сапфирной глубины
И разъяренно в битву ринул,
Где гибнут Англии сыны.
Вот, в медь со всею мощью дунув,
Трубит горнист издалека:
На тростниковый край пуштунов
Идут из Индии войска.
Однако в мире нет спокойней
Вождей афганских, чьи сердца
И чьи мечи готовы к бойне
Едва завидевши гонца, —
Он из последних сил недаром
Бежит, пожертвовав собой:
Он услыхал под Кандагаром
Английский барабанный бой.
Пусть Южный ветр – в смиренье робком,
Восточный – пусть падет ничком,
Где Англия по горным тропкам
Идет в крови и босиком.
Столп Гималаев, кряжей горных,
Верховный сторож скальных масс,
Давно ль крылатых псов викторных
Увидел ты в последний раз?
Там Самарканд в саду миндальном,
Бухарцы в сонном забытьи;
Купцы в чалмах, по тропам дальным
Влачатся вдоль Аму-Дарьи;
И весь Восток до Исфагана
Озолочен, роскошен, щедр, —
Лишь вьется пыль от каравана,
Что киноварь везет и кедр;
Кабул, чья гордая громада
Лежит под горной крутизной,
Где в водоемах спит прохлада,
Превозмогающая зной;
Где выбранную меж товарок
Рабыню, –
© Перевод Е. Витковского.
Слава императрице (
