Уходящие из города. Эмилия Галаган
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Уходящие из города - Эмилия Галаган страница 11
В ту зиму Влад и правда никуда не ходил, кроме ЛФК, потому что сильно не успевал по всем предметам, да и писал очень криво и непонятно, и поэтому приходилось по нескольку раз переписывать домашнее задание. Учился Влад туго; уже тогда было понятно, что он не из тех детей, которые сочетают физическую слабость с могучим интеллектом.
В общем, мать водила его на ЛФК всю зиму. На Советской тогда еще росло много деревьев, Влад помнил их в белых шапках, и сугробы по краям тротуаров, и желтый песок, которым посыпали дорожки, и холод, из-за которого, приходя домой, Влад чувствовал себя закостеневшим, а отмерзая – уставшим настолько, что хотелось только спать. Он засыпал на диване под шум телевизора и только чувствовал, что мать переносит его в кровать и укрывает одеялом.
Зима менялась, то отступая, то вновь наваливаясь. В тот день все было как всегда, они шли на ЛФК, мать чуть быстрее, Влад медленнее, по Советской как раз мимо того старого дома, и вдруг мать сказала:
– Ах ты ж! Голая! – И посмотрела куда-то вверх.
Влад тоже задрал голову, но увидел только что-то большое, розовато-белое на балкончике дома, разглядеть ничего не смог: в глаза ярко ударило солнце.
Мать тут же прикрыла его глаза ладонью.
– Пшли быстрее!
Влад отвел в сторону мамину руку и снова посмотрел вверх, но ничего так и не разглядел: солнце светило оглушительно, как оркестр духовых инструментов.
– Пшли, пшли, не оглядывайся! – Мать тащила его прочь.
Он оглядывался, но так ничего и не увидел, как ни всматривался в удаляющийся балкончик.
О том, что одна из жиличек этого дома не совсем здорова на голову и иногда (как обострение случается – весной да осенью) выходит на балкон в чем мать родила, Влад услышал позже от кого-то из знакомых, но сам ту женщину так никогда и не увидел.
Но тот день запал ему в душу – март, ничего от весны, кроме ослепительного света, и голое солнце, выкатившееся в пустое небо; бесстыжее, безумное солнце.
Весна начинается с голого солнца, с чего-то ужасно неприличного, но заставляющего улыбаться. С чего-то похожего на ту сумасшедшую или – на Полину.
Знамя
Сергей рано понял, что родители – сами дети: уж больно разнилось их поведение с ним и с бабушкой и дедушкой. С ним родители были строго-равнодушны, а вот перед бабушкой и дедушкой постоянно заискивали, даже голоса начинали звучать иначе. Перед приходом бабушки (папа звал ее исключительно Маргарита Иванна, а дедушку – Леонтий Палыч) мама прятала лежавшие на столе книжки – роман с обнимающейся парочкой на обложке, сонник и Карнеги – в тумбочку, прятала и коробки от видеокассет, если там было что-то неприличное или даже если не было – то ли по привычке, то ли на всякий случай. Один раз не успела, забыла, и Сережа, тогда еще маленький, едва научившийся говорить, попытался унести подальше от бабушкиных глаз яркий журнал, но не справился – не отвлек, а привлек внимание. Он навсегда