товарищ генерал – майор… – спокойно представился Сергей.
– Что Кузнецов, целый начальник разведки отряда, подполковник КГБ СССР, не может билеты достать на самолёт? Вы команду получили прибыть ко мне с докладом сразу из Москвы?! Что за детский лепет про билеты?! Или мне Вам их приобрести надо было? Так, сейчас решу. Но только на хрен Вы мне сдались на своей должности после этого?!
Сергей, сморщившись, отодвинул трубку от уха. Он не ожидал подобной грубости на, в общем-то, рядовую ситуацию. Конец лета 1983 года ничем не отличался от других за последние лет сорок: улететь из Москвы на Дальний Восток и в Среднюю Азию, если не приобрёл загодя билеты, почти нереально. Но ещё больше его возмутила сама манера высказывания недовольства Абдусаламовым, граничащая с хамством и восточным байством. Генерал и раньше не отличался сдержанностью, но никогда не позволял себе отчитывать замкомандиров частей таким образом. Тем более, Кузнецов был одним из опытнейших разведчиков на всей афганской границе. На совещание в разведуправление он вызывался, как раз для заслушивания об успешном проведении операции его агентурно-боевой группой. Хотя и оказалось, что совещание было лишь поводом, но генерал этого ещё не знал, и поэтому его эмоции явно выходили за границы принятого у разведчиков уважительного отношения к коллегам.
Тем не менее Кузнецов не стал отвечать на гневную тираду замкомандующего. Тот, в принципе, и не рассчитывал услышать ответ. Но, дабы избежать, мягко говоря, избыточно-импульсивной реакции боевого офицера, сразу понизил тон:
– Сергей Васильевич, что было на совещании? Какое решение принято по группе Ассасина?
– На совещании нормально, даже похвалили. Командующий лично присутствовал, всё слышал. А по группе…, сказали, что пришлют шифротелеграмму с распоряжением в округ, там и будет всё расписано.
– В том-то и дело, что шифровка уже лежит у меня на столе! – опять сорвался Абдусаламов. – И я узнаю о результатах Вашей поездки последним! – на том конце трубки послышалось шумное дыхание грузного человека, злоупотребляющего табаком и страдающего отдышкой. – В ней указано, что Ассасин переведён в категорию особо ценного агента, и нам с Вами надлежит принять исчерпывающие меры как для его безопасности, так и для безопасности всех членов его группы. К первому сентября, в этих целях, а также оперативности своего применения, группа должна быть размещена на загранобъекте Куфаб, с применением исключительных мер конспирации. Для обеспечения её работы за кордоном приказано выделить трёх наиболее опытных офицеров. План охраны места дислокации в Куфабе, легенду прикрытия группы и предложения по материально-финансовому обеспечению, необходимо доложить к 28 августа, то есть через пять дней. Впредь агентурно-боевую группу «Ассасина» разрешено использовать только с санкции председателя КГБ… Вы понимаете, что это значит?
Кроме того, что его работе дана очень высокая оценка в Москве, Кузнецов ничего другого в таком решении не видел, однако сделал вид, что понимает:
