Народы Арии и их невежественные правители быстро склонятся к мистицизму. Истинных учителей и магов, могучих духовными знаниями и интеллектом, подменят факиры, гадатели, нумерологи-обманщики, халдеи, астрологи-манипуляторы и жулики. Очарованных Ангро-Маиньо и подвластных дэвам, их уже не счесть в персидских городах… Истинная вера растворится и вновь станет доступной лишь немногим. Но она не умрёт! Уже скоро в небе вспыхнет звезда, что укажет путь к месту, где родиться величайший из пророков. Потомки трёх дастуров, изгнанных из своих земель завоевателем с запада, – священник осторожно посмотрел на Александра, – три великих мага, пройдя огромный путь, найдут младенца и передадут ему факел божественной веры. Его религия затмит все предыдущие и тысячелетия будет приносить невероятные духовные плоды. Так будет спасена и преумножена истинная вера. Ну а я… я оказался бессилен… – старец замолчал.
– А что Авеста говорит о великом заво… – не успел Александр закончить фразу, как жрец перебил его, слегка повысив голос:
– Великий Царь! Ты задаёшь вопросы человеку, не могущему лгать. Познавая грядущее, пожинаешь печаль…
– Как смеешь ты перечить так царю! – подскочил Эвмен, но властитель, положив ему руку на плечо, умерил пыл архиграмма11.
Птолемей пожирал старца глазами, предвкушая, сколько невероятных знаний ему откроет зороастрийский маг. Таис в смятении пыталась вместить в свою картину мира только что услышанное. И лишь Александр был спокоен. Он принял решение:
– Ты прав Валтасар, не будем спешить с откровениями. О чём одиннадцать оставшихся насков?
– В них свод знаний о множестве наук и ремёсел, что издревле собирали жрецы прошлого.
Царь подошёл к Птолемею и, по-дружески приобняв его, отвёл подальше в сторону:
– Вот эти одиннадцать, брат, нужно в первую очередь перевести на греческий. Отбери особо интересные пергаменты, запри дастура и самых умелых писарей в крепости Истахр, и пусть работают не покладая рук. У тебя шестьдесят дней, друг. Что не успеют перевести, отправим тайно в Вавилон и там закончим. В месяц ксантихос, сразу после местного праздника Навруз, мы выступаем на Экботаны. Покончив с Дарием, перевернём их страницу истории на этих землях и начнём свою – эллинскую историю Азии, – Александр задумчиво посмотрел в сторону камина, где огонь уже нежно облизывал недогоревшие головешки, набираясь сил для своего воскрешения. – А если позволят боги, то и всего Мира… – неизвестно откуда взявшейся сквозняк пронёсся по ногам присутствующих, и огонь вспыхнул с новой силой. В дальних углах зала зашевелились мрачные тени, раздались жуткие низкие звуки и еле уловимое шуршание, словно во мраке очнулись невидимые свидетели, начавшие обсуждение услышанного. Никто особо не обратил внимание на это – огромный дворец, жил свой жизнью. Лишь старец переменился в лице. Он сел на колени, развязал свой пояс кусти и, протянув его обоими руками к огню, начал беззвучно шевелить губами.
– Не сто́ит везти в Вавилон эту Авесту, –
Начальник канцелярии.
