не лакей.
– А вы видели, куда он пошел?
– В квартиру второго этажа.
– Странно! Значит, это был или сам граф Кальпренед, или его сын.
– Только никак не сын; он сказал, что просидел вчера в клубе до двух часов.
– Не за то ли он и рассердился на вас, что вы расспрашивали его? Но тогда почему он так грозно посмотрел на меня? Решительно не понимаю!
– Он просто не в духе оттого, что ему не везет в карты.
– Если не везет, то вряд ли он платит, где ему взять денег?
– Это уже нас не касается, – живо возразил Дутрлез.
– Ну, меня-то, пожалуй, и касается! – сказал Матапан как бы про себя и продолжал: – Если случилось то, что вы мне раcсказали, то тут и голову ломать нечего. Ясно, что это был Жюльен, он только не пожелал перед вами сознаться, как ловко вы приперли его к стене.
Во время беседы Дутрлез успел прикрыть камень салфеткой и теперь хотел улучить минуту, чтобы спрятать его в карман из опасения возбудить в Матапане какие-либо подозрения. Полагая, что Матапан не заметил опала, он нашел возможным сообщить домохозяину кое-что из слышанного им от Жюльена.
– Я уверен, что вы ошибаетесь, – сказал он. – Ночью я встретил не Жюльена.
– Кто же еще мог войти к ним в квартиру?
– Не знаю, да он и сам не знает, хотя случалось и прежде, что кто-то по ночам входил в его комнаты. Он не раз находил мебель свою в беспорядке, стулья и даже шкафчик опрокинутыми.
– Остается допустить одно, что в доме моем действительно водятся духи. Господину ля Кальпренед лучше было бы не распускать таких глупых россказней, если он не желает повредить репутации своей сестры.
– Что вы хотите этим сказать? – живо проговорил Дутрлез, нахмуривая брови.
– Понятно что. Никто же не поверит привидениям, но найдется немало злых языков, готовых если не поверить, то рассказывать, что мадемуазель Кальпренед принимает по ночам своего возлюбленного.
– Это было бы в высшей степени бесчестно!
– Согласен, но как ни бесчестна клевета, она все-таки марает честных людей. Вот если бы знать, что в квартире графа случилась кража, я сам бы устроил засаду и выследил вора.
– Я уверен, что у Жюльена что-нибудь украдено, чего он еще не заметил.
– Украдено, говорите вы? Что же украдено? Не думаю, чтобы в квартире графа находились какие-нибудь сокровища. Впрочем, не украли ли у него ту вещицу, которую вы показывали Жюльену, когда я подошел к вам?
– Какую вещицу? – спросил смущенный Дутрлез, краснея до ушей.
– А вот ту, которая лежит у вас под салфеткой.
Альбер понял, что далее скрывать свою находку нельзя, не возбудив в Матапане подозрения.
– Вы отгадали, – ответил он, открывая опал, – я не хотел говорить вам, чтобы вас не потревожить, но человек, встреченный мною сегодня на лестнице, действительно, должно быть, вор. Этот камень составлял часть какого-то драгоценного
