подъезд обледенелый…
Вошли в квартиру. Так себе квартирка, со всеми удобствами, но ремонт хиленький. Детишки тут – же выбежали навстречу, мальчик и девочка, явно дошколята, стали песенки петь, стишки рассказывать.
– Зовут тебя как? – спросил я девочку.
– D – 362.
– Странное имя! А тебя, мальчик?
– M – 412.
Ну, думаю, бывают чудаки…
– Да вы в комнату проходите, – сказал мутный тип, сбрасывая у порога свой полушубок, – там у нас ёлка установлена… У нас на Марсе все, все как на Земле. Только лететь далековато.
– На Марсе? Мы на Марсе?!
– На Марсе, – загадочно улыбнулся мутный тип. С Новым тебя 2076 годом, дедушка Мороз!
У меня побежали снежинки перед глазами…
– Витёк! Витёк! – Ленка тревожно тормошила меня за плечо. – Ну, ты чего, оклемался? У нас еще три заказа!
– По сто?
– Какие сто? Ты уже три раза по двести выпил! Имей совесть, дед Мороз! Машину вести сможешь?
– А мы уже с Марса вернулись?
– Все понятно с тобой! Машину поведу я! А ты мешок с подарками не забудь, дедушка Мороз!
Вот так иной раз можно заработаться! До разного рода чудес…
Ночной визит
Половина четвертого утра. За окном вдруг раздаются пьяные голоса, хрип и ржание коней. Следом раздражающе трезвонит трубка домофона.
– Кто? – зло спрашиваю. – Какого черта?!
Тяжелое сопение в трубку:
– Не кипятись, барин. Это – мы. Дело у нас к тебе на сто рублей!
Ну как тут не заругаться многоэтажным матом?! Как не послать на три и пять букв ночных визитеров?!
– Кто – мы?! Какого черта!
Сопение в трубку, а потом:
– Ну, мы. Я – Алексашка Меншиков. И Петр Лексеич.
– Какой Алексашка?! Какой Петр Лексеич! Вы что старого человека донимаете?! Это – четвертый подъезд! А рюмочная рядом с первым!
– Да мы не в рюмочную! Мы к тебе, барин!
– Да кто мы?! Какого черта?!
– Ну, мы с Петром Лексеичем. Неужто, барин, не признал?!
– Да каким еще, мать его, Петром Лексеичем?! Я сейчас полицию вызову!!!
Сопение в трубке усилилось:
– С Петром Лексеичем Романовым. Государем и императором всея Руси!
– Серьезно?
– Ну, да!
Жму на кнопку, впускаю ночных визитеров. Точно, Алексашка Меншиков и Петр – I. Собственными персонами стоят возле входной двери. Оба в длинных зеленых камзолах, шитых золотом, в треуголках, в грязных ботфортах с шенкелями, при шпагах. Оба подшофе, глаза у императора навыкате, горят жгучим скифским огнем, жидкие усы зло щетинятся. Алексашка виновато улыбается, от него прет каким – то самогонным дурманом. Видимо возле первого подъезда он, шельма, уже побывал:
– Признал,
