приспособились добывать себе пропитание. Какое и сколько – вопрос другой. Им не хватало зрелищ. Вспомнился старый лозунг «хлеба и зрелищ». Но деваться Иволгину было некуда. Надо не только доказать немцам, что их подсказка оказалась удачной, надо еще добыть что-то реальное, позволяющее сделать шаг вперед в розыске отпрыска Воропаева. Но главное, не допустить к парню немцев.
– Господа, прошу внимания, – Иволгин поднялся со стула, – предлагаю всем вернуться на свои места. Иначе мы будем вынуждены покинуть вас. Время ограничено, я и мой соратник будем вас приглашать к столу по одному. Так мы быстрее поймем друг друга.
Иволгин должен был выбрать двоих-троих для того, чтобы назначить аудиенцию в кабинете на улице Четвертого сентября.
Толпа подчинилась. Кого подозвал к себе Кондратьев было неважно. Иволгин указал на женщину в первом ряду, интеллигентную даму преклонных лет.
– Графиня Глебовская Елисавета Гордеевна. Вдова товарища министра перевозок Временного правительства. Наверняка слышали, Казимир Янович. Он консультировал самого Львова Георгия Евгеньевича. Последнему Рюриковичу. Род Львовых возносился к Федору Черному и через поколение к Мстиславу Великому и Владимиру Мономаху.
– Пропал ваш муж? – перебил графиню Иволгин.
– Нет, он почил три года тому в Париже. Упокоен на кладбище Сент Женевьев де Буа. Знаете сколько людей собралось на похороны? Какие венки, оркестр?
Иволгину вспомнился рассказ Чехова «Юбилей».
– Такую мадам приглашать ни в какой кабинет нельзя, – подумал Иволгин. Попросил графиню дождаться окончания встречи и обещал потом уделить ей столько времени, сколько потребуется.
Странно, но женщина беспрекословно подчинилась, заняла свое место и с гордостью осмотрела присутствующих. Следующим собеседником оказался заводчик со средней Волги Дедюлин Макарий Лукьянович. Этот еще из ума не выжил, хотя годов ему было десятков семь.
– Как верно описал Бунин события, перевернувшие нашу жизнь. А как назвал-то верно «Окаянные дни».
– Слушаю вас, – перебил его Иволгин, предполагая, что перед ним вариант Глебовской в мужском обличие.
– Извините, накипело. В те самые дни я потерял свою младшую сестру. Она по мужу Переверзева Серафима Лукьяновна. Еще раз, извините, но кажется мне, она уехала из России, это не точно. У ее мужа имелся дом в предместье Софии. Не затруднительно будет направить ваш запрос в Болгарию?
– Конечно можно. Я оформлю заявку. Вы представились заводчиком со средней Волги. А случаем не слышали про Воропаева?
– Да кто же не знал его…
– Здесь не очень удобно говорить. Приходите завтра ко мне в контору на улицу Четвертое сентября, в дом, где находится комендатура. У подъезда звонок. Вас встретят и проводят ко мне.
– В какое время прибыть прикажете?
– С
