муфту. Полицейский несколько раз «нижайше» попросил прощения – «нечистоты, вот, разлились, а всё их! – этих бандитов! – проделки. Нужник нам разворотил этот сукин сын!». Длинный глубоко дышал через рот с прислонённым к нему платку, и старался ничего не говорить. Только рукой поторапливал полицейского, чтобы быстрее тут всё закончить и выйти на свежий воздух. Наконец, они спустились по узкой, черной лестнице в подземелье, где за толстой решеткой находилось несколько человек. Кто-то стучал головой в стену, кто-то выл в углу, кто-то валялся без признаков жизни. Они все были разные, кто одет, кто почти до нага раздет, кто-то еще и прикован настенными кандалами.–– Ну? – длинный кивнул в сторону арестантов и пропустил перед собой Агнессу в дверь, которую услужливо открыл полицейский. Агнесса, сглотнула раздражение, которым она научилась перекрывать злость и страх, потому что в них невозможно было жить каждую минуту. Злость от того, что ничего не может изменить, и застарелый, скукоженный до острой хлебной крошки, страх. Страх, который опутывал сильнее, чем прочная верёвка на руках и ногах.
–– Давай быстрее, – жестко сказал её длинный соглядатай и расправил плечи. Не оставалось сомнений, она точно получит от него по затылку, если не будет пошевеливаться. Подавляя чувство омерзения, Агнесса мельком скользнула взглядом по мужским телам. Меньше всего ей хотелось на них смотреть, потому она просто ткнула муфтой в самого плечистого. Он сидел, прислонившись к стене, и ни на что не обращал внимания. Полицейский тут же протиснулся в камеру и замахал руками.
–– Не-не-не, вы на этого урода не смотрите! Он из цирка сбежал, чуть там кого-то не сожрал. Да вы на рожу его посмотрите! Ты! – рявкнул полицейский, пинком поднимая мужика с места. – Встань, когда леди с тобой разговаривает!
Мужик медленно поднял голову, и полицейский от него отшатнулся, испуганно отплёвываясь. Всё лицо мужика было покрыто шерстью от привычной бороды до самых глаз. То, что на первый взгляд можно было бы принять за рубаху, оказалось такой же тёмной, густой шерстью. Агата удивлённо смотрела на него и не могла оторвать глаз. Это не было похоже на обычные мужские волосы, она такого никогда не видела! Вот уж действительно, урод из цирка.
Из задумчивости её вывел длинный, грубо гаркнув от входа в камеру:
–– Этот что ль? Нам нужен самый здоровый. Он какой-то низкорослый, по сравнению с…
–– Зато молодой и на своих двоих стоит, «нестояк» хозяина твоего компенсирует, – зло сказала Агнесса. – Если ты лучше разбираешься, сам выбирай, зачем меня сюда было тащить?
Мало того, что заставили её человека выбирать, как какую-то скотину, так еще и недоволен стоит, хлыщ. Зло на него глянув, Агнесса дёрнула плечами, попыталась быстро выйти из камеры, но забыла, что ноги связанны, и споткнулась. Длинный гадливо посмотрел на неё, а потом глянул на полицейского и махнул ему рукой с платком. Сразу же об этом пожалев, он согнулся в приступе тошноты и отвернулся, едва промямлив:
––
