бормочет Тимур, начиная орудовать приборами и отправляя первый кусок в рот. Движения его отточены, даже изящны, и вновь девушка ловит себя на том, что ей сложно отвести от него глаза. Юноша замечает ее взгляд и перехватывает его своим, исполненным непонятного чувства. – Как впечатления?
– Я еще не попробовала, – она отмирает и тоже берется за вилку.
– Брось, ты поняла, о чем я.
Это было так. Но отчего-то отвечать Тимуру не хотелось. Как будто это значило бы признаться самой себе, что на самом деле ей довелось испытать сегодня. Глубинное, отторгаемое всем ее существом чувство. Это не было страхом или стыдом, или расстройством. Что-то совершенно иное, знакомое отзвуком очень давних дней. Забытое.
Она рассматривает нанизанное на вилку мясо, вспоминает момент выстрела, секунды перед движением ножа. Горячая волна бежит по позвоночнику, обволакивает сжавшееся спазмом горло, давит в легкие, как будто она вдыхает не воздух, а каменную крошку. На силу разомкнув губы, Сабина осторожно кладет в рот кусочек блюда. Уголок рта снова саднит, делая каждое движение болезненным.
Видя, что она не торопится отвечать, Тимур хочет сказать что-то еще, но тут возвращается Чиркен. В руках у него обернутый в полотняную салфетку кувшин с темным напитком, от которого исходит ароматный пар.
– Раньше отец тоже любил брать меня с собой на охоту. Но убивать животных совсем не весело, – смотрит сын на отца с ухмылкой. – Есть ведь более интересные варианты.
Чиркен мрачнеет и одергивает его:
– Тимур! Выбирай время и место для своих шуток. Ты напугаешь Сабину.
– Разве я сказал что-то не то? – недобрая улыбка не сходит с лица юноши, пока он не сводит глаз с мужчины. Затем переводит взгляд на девушку, опустившую приборы и напряженно прислушивающуюся к разговору. – Да и ее не так уж легко испугать. Не так ли?
Сабина видит мелькание белых точек, тонущих в отражении черных провалов его зрачков. Искры высокочастотного тока вспыхивают в солнечном сплетении, заставляя задержать дыхание. Тимур сегодня ведет себя более вызывающе, чем обычно.
– Я бы так не сказала, – тихо отвечает она и возвращает внимание к содержимому своей тарелки. Внутри зудит от нетерпения – ей так и не довелось вернуться в запримеченное место. Теперь отправляться было уже поздно, да и подопечный не оставит ее наедине, судя по настрою – когда ему случалось быть на взводе, он становился крайне требовательным к ее присутствию, словно оно помогало ему успокоиться.
– Оставь это, – еще более твердо повторяет Чиркен, но почти тут же лицо его теряет всякий след недовольства, и он улыбается. – Есть радостное событие, которым я хотел бы поделиться сегодня, – он делает выразительную паузу, прежде чем продолжить. – Думаю, совсем скоро наша семья воссоединится.
Сначала Сабина не понимает, о чем говорит мужчина, но резко потемневшее лицо Тимура наводит ее на догадку:
– Ваша старшая дочь все же согласилась
