мехом белой кошки. Король был немолод. И ещё он сильно вытягивал вверх свою шею, чтобы казаться почти одного роста со своей молодой женой. Королева выглядела безупречно. На ней сидело роскошное, богато украшенное платье, о котором некоторые придворные дамы говорили, что оно затмевало своей красотой даже оперение соловья. Над головами у венценосных супругов плавали две золотые короны, выполненные в виде птичьих клеток с открытыми дверцами, что символизировало победу добра над злом. Данный двойной портрет был написан специально к свадьбе и всего лишь за одну ночь. Вся страна поздравляла новобрачных именно перед этим портретом, потому что сами король и королева накануне заразились чесоткой и в день свадьбы никуда не выходили. С тех пор так и повелось. Портрет почитался наравне с самой королевской четой. Когда чета по какой-то причине не могла присутствовать на очередном королевском обеде, этот портрет приносили из картинной галереи и устанавливали во главе пиршественного стола. Гости в таком случае ели быстро, съедали мало, и запасы продуктов в дворцовых погребах почти не убывали.
Не меньшую славу художнику принёс и рисунок ко-ноплянки – той самой священной птички, которая красовалась на гербе и на флаге Нопландии. Хотя молодого человека никто за это не осуждал. Художником его сделал сам король, издав особый указ, в котором Нопленэр сразу назначался знаменитым придворным живописцем. Хотя до этого он был простым рисовальщиком.
Всё, что умел Нопленэр рисовать до этого, это солнце и облака. Те самые, которые ходили по небу. Он был рисовальщиком солнца и облаков. И то, и другое у него получалось хорошо, хотя солнце подчас вело себя слишком взбалмошно, а вот облака выглядели грустными. Глядя на облака, удивлялся даже сам король. В них ему постоянно мерещилась одно и то же лицо. И это было лицо не его молодой жены, королевы Ноплессы, а одной из местных садовниц – прекрасной садовницы Ноплерии. Однажды король вызвал рисовальщика к себе и строго спросил его, что всё это значит. Рисовальщик пожал плечами и сказал, что он так видит. Так видит. Потому что он видит Ноплерию везде.
– Везде? – удивился король.
– Всюду, – ответил Нопленэр и стал показывать на вещи вокруг. На большой почерневший метеорит, который лежал у короля в кабинете, потом на огонь в камине, потом на водоросли в аквариуме, потом на горшок с кактусом, потом на резную дверцу шкафа… Везде молодой человек видел только прекрасную садовницу Ноплерию! Даже в линиях на ладони и даже в своих отпечатках пальцев. Последнему король особенно сильно удивился. Он приказал исполнить ему это на бумаге. И Нопленэр стал делать наброски. С тех пор он изображал садовницу в столь разных видах и позах, что хотя многие из таких видов и поз сама Ноплерия потом строго осуждала, король никогда не переставал ими восхищаться. Ему очень нравилось, например, как художник передаёт прекрасную садовницу в движении, но это было неудивительно, потому что и облака на небе постоянно двигались.
Вот так рисовальщик
