было не по уставу: вместо четырех – пять. Пятая досталась от разбитой батареи его дружка, погибшего в прошлом бою. Не было ни времени, ни технического, ни человеческого ресурса укомплектовывать новую батарею, и уцелевшую пушку передали ему.
И, чёрт её знает, может, она устала воевать, только именно эта, пятая, пушка провалилась под лёд – сначала он тихонько застонал, потом закряхтел, потом начал заглатывать пушку, алчно причмокивая, словно какой-то ужасный злой великан.
Едва они успели отскочить, как полынья разверзлась и заглотила орудие…
Почти хором они произнесли одно и то же слово…
На раздумья времени не было.
За такой поворот событий – саботаж на передовой – трибунал, расстрел, без шансов…
Январь.
Утренний мороз.
Ледяная чёрная вода.
Самый молодой красноармеец, спортсмен и красавец, сибиряк, скинул сапоги и ватник, гимнастерку и галифе… За ним стал раздеваться его дружок, студент какого-то Московского института…
Когда командир взялся за пуговицы шинели, ребята молча остановили его: ты должен быть здоровым и сухим, тебе скоро командовать.
И они ныряли по очереди, чтобы закрепить два крюка. А потом, задыхаясь и чертыхаясь, тянули эту непомерную тяжесть.
Но не страх был их главным мотиватором. Нет! Они знали, что через пару часов будет важен каждый снаряд, будет бесценна каждая минута артиллерийского огня.
Ныряльщикам налили по полкружки спиртика. И ведь даже не чихнули ни разу! Какие потрясающие ресурсы имеет человеческий организм в экстремальных условиях. Удивительно!
Переправив и разместив батарею, буквально «шепотом» выкопав траншеи и замаскировав орудия, обговорив ещё раз с бойцами нюансы предстоящей боевой работы, он приказал полчаса передышки.
Скоро начнётся заварушка.
Он не знал, есть ли уже у него соседи слева или справа, удалось ли переправиться ещё кому-то – было принято решение соблюдать полную тишину и абсолютную секретность. Он просто ждал начала очередного боя. И знал, что от того как он прикроет переправу, сколько они с батареей продержатся – зависит исход очень важного сражения.
И вот забухала тяжёлая артподготовка. Орудийные расчеты заняли свои места. Напряглись и замерли лица бойцов. Ему подумалось: словно высечены из мрамора.
Выждав положенное время после артподготовки, он начал корректировать огонь своей батареи. Уже потом, когда командир полка писал представление его к званию Героя, и там четко описывалось, сколько вражеской техники и боевой силы противника ими было уничтожено, как долго его батарея – единственная – на многие метры вокруг – удерживала плацдарм для переправы основных частей танков и пехоты, только тогда он смог оценить великую точность работы фронтовой разведки, и героическую, профессиональную работу своих бойцов – все его приказы выполнялись быстро, четко, безукоризненно.
Практически, без промаха! Без остановки!
