прочь от меня! – отдернула плечо полячка. – Своих друзей будешь скармливать птицам! А моих не тронь! – пригрозила она. – Бедный мой Ганси! – отвернувшись, вновь зарыдала полячка.
Тори Бецу молча отошла в сторону, понимая, что логика в данном случае – бальзам не подходящий.
Внезапно за парапетом Шона услышал шорох. Сначала он было подумал, что это канат трется о стену Козырька. Но тот становился все громче, и совсем не совпадал с ритмом, заданным ветром.
– Вы это слышите? – прислушиваясь к таинственному шороху, поинтересовался он у других.
Остальные недоумевающе переглянулись. Артиллерист стоял ближе всех к месту, где к ножке биноскопа крепился канат, на котором уже висел лифт, и вместе с порывами к нему первому доносился издаваемый им звук.
Шона быстро подбежал к парапету, оперся на него животом и, опустив взгляд вниз, вдруг внезапно выдал:
– Невероятно!
Тори и Зоя тут же бросились к нему, и, опершись о верхушку парапета, тоже уставились вниз.
Между облепленным липкой землею с внешней стороны висящим вертикально лифтом и наружной стеной козырька кто-то повис и притаился, внимательно таращась на них снизу. Это был Ганс. «Он жив!» – запищала Зоя и начала радостно прыгать на месте, хлопая в ладоши от счастья.
Парень почти не двигался. Его взгляд был одновременно испуганным и непонимающим. Он будто бы только отошел от наркоза и пытался сопоставить причину и следствие своего настоящего положения.
– Контузия, – предположил медик. – Кому-то нужно спуститься вниз и помочь ему подняться. Сам он не справится.
– Я пойду! – тут же среагировала Зоя.
– Нет! – отодвинул ее артиллерист. – Без обид, но там больше понадобится мужская сила, – добавил он и спустился по канату на болтающийся в трех метрах ниже лифт.
Когда Шона обращался к парнишке, тот никак не реагировал, а лишь продолжал недоумевающе глядеть на него округленными глазами, практически не моргая при этом. Контузия повредила слуховой аппарат, замедлив реакцию и нарушив ориентацию в пространстве. Ганс его просто не слышал. Беднягу это немного пугало. Но когда артиллерист начал вызволять его из плена между деревянными поддонами лифта и стеной, Ганс, наконец, понял, чего от него добиваются, и быстро пополз вверх. Шона вскарабкался следом.
Неуверенно встав на поверхность крыши, Ганс зажато, но радостно улыбнулся, увидев знакомое лицо полячки. Та кошкой бросилась к нему на шею и крепко поцеловала в губы. Парень, казалось, даже немного начал приходить в себя. Но это был больше дружеский «чмок», нежели нежный и страстный поцелуй. Однако парню и того было достаточно. Он и вовсе обомлел от счастья. «Два раза за какой-то там час так повезло!» – приглушенно промелькнуло у него в мыслях.
Зоя не отходила от него ни на шаг, вцепившись в руку своими тоненькими, словно коготки,
