для чего на самом деле был возведен наш барьер?
Тори захотелось высказать все, что она думает по этому поводу: о жадности жителей Объединенного Востока, трусости и глупости правителя, но она пересилила эту нахлынувшую жажду справедливости и сдержалась.
Зажмурившись, она сглотнула слюну и ответила:
– Никак нет! – дабы не сбивать его настойчивого педагогического настроя.
– Барьер – это не просто каменная стена, отделяющая империю от потенциально опасной периферии. Барьер – это еще и тонкая ментальная грань, занавес, отделяющий человека цивилизованного от грязного дикаря, так быстро павшего до уровня животного, выдвинувшего на первый план свои первичные потребности, ведомого одними лишь инстинктами, – захлебывался он. – И в высших имперских кругах очень трепетно относящихся к культу непреодолимого для дикаря барьера. Человек империи, ступивший без должной надобности на проклятую ничейную землю, лишается привилегии быть частью развитого общества, всеми силами пытающегося сохранить свое наследие и в какой-то мере продолжить его развитие. Вы знали, что к предателям, подобным сейчас вам, уважаемая Тори, относятся, как к смертельно-заразным? Знали, что расскажи я о вашем поступке жителям Объединенного Востока, больше ни один здравомыслящий человек больше к вам и на три шага не приблизится? Подозреваете ли вы, Тори, что узнай они то, что знаю сейчас я, вам было бы уже не выжить в империи? И я был бы здесь не при чем! Я бы просто рассказал правду, которая уже окончательно решила бы вашу судьбу. Скажите, знай вы все это раньше, вы бы совершили столь скверный поступок, несмотря на то, что за пределами барьера есть двое ни в чем неповинных людей, не имеющих ничего общего с варварами Таро?
Тори сначала стояла, виновато опустив голову вниз, но когда инспектор закончил, она медленно подняла к нему свой пронзительный взгляд и, скривившись в гримасе презрения, утвердительно заявила:
– Да! Я бы вновь поступила именно так!
Поначалу инспектор Юл сделался серьезным, ничего не комментируя в ответ. Тишина продолжалось с минуту. Самую долгую минуту в жизни Тори Бецу. Инспектор ее испытывал. Но затем старик сложил руки у груди, отвернул немного голову, не отводя взгляда от девушки, иронично поднял брови, зайдясь в дряблом болезненном смехе.
Присутствующим в комнате стало не по себе.
– Какая наивность! Вы только поглядите – пред нами борец за собственную правду. Это ж надо! – поразился Юл. – Я думал, такие упрямцы вымерли еще во времена мамонтов, – пошутил он и вновь сделался серьезным. – Ископаемое ты, не более того, девочка! Думаешь, своими благородными намерениями ты сделала этот мир лучше, рискуя собственной жизнью и безопасностью империи ради двух скитальцев непонятного происхождения?
Сохор не сдержался и расплылся в злорадствующей улыбке, похрюкивая от точности умозаключения инспектора. Юл это увидел, но ничего не сказал. Он оставил его на закуску. Никто и никогда
