своя и не болела.
– Ясно.
По поводу ноги Анна сразу решила, что и это ничего. Неприятно, но не смертельно.
Главное, что она не одна. И крыша над головой имеется. И финансы тоже. И молодость опять же… Разве этого мало?
Новый мир интересовал гораздо сильнее, чем старые проблемы. Неизвестность манила волшебством, тайнами, эльфами. Сказка, начавшаяся со знакомого по прежней жизни предательства, притягательности своей не утратила.
Наоборот.
– Как же так произошло? С ногой? – решила выяснить Анна.
– На охоте вас лошадь понесла, споткнулась о бревно и в овраг рухнула. Придавила ногу. Лекари старались, но ничего-то у них не вышло с лечением. Так что пришлось… Вот так… – Мариса посмотрела на небо. Облака разошлись, выпуская на свободу побледневшее солнце. – Давайте уже поедем, госпожа. Путь не самый близкий.
– Давай, – согласилась Анна.
Она неожиданно легко поднялась. Протез почти не ощущался. Шарнир в щиколотке двигался удобно, мягко, подчиняясь малейшему мысленному импульсу. Пришлось постоять немного, чтобы разобраться с ощущениями, но спустя буквально пару минут, Анна уверенно двинулась к повозке.
Тарантас не имел специальных скамеек для пассажиров, поэтому импровизированное сиденье было собрано из пары поставленных друг на дружку чемоданов, укрытых коровьей шкурой.
– Я просила у его светлости медвежью, – пожаловалась камеристка, приставляя к борту короткую лесенку. – Говорила: вдруг холодно будет в старом-то имении? Не дал.
– Обойдемся. – Анна взобралась на чемоданы. Села поудобнее. Накинула на плечи лежащую в мятой раковине свернутого тента шаль. Задала вопрос, ответ на который знала и так: – Из-за ноги он со мной на самом деле разводится, да?
Герцог мог хоть десяток любовниц иметь на стороне, но развод…
Развод был обусловлен иной причиной. Простой и банальной. Сколько раз Анна наблюдала подобное в своем мире. Скольких «любимых» жен благодарные супруги отправляли в утиль, стоило тем заболеть или покалечиться…
Все тут ясно и понятно: герцогу увечная жена не нужна. Не по статусу! С такой и в свет не выйти, и в постель не лечь…
От мысли о «супружеском долге» с неизвестным, чужим мужчиной у Анны по спине пробежал холодок. Она расправила рюши на подоле, прикасаясь к правой ноге с невольной благодарностью. Уж лучше эльфийский протез, чем очередной муж-предатель под боком.
Мариса кряхтя влезла на длинные дроги – мощная рама повозки выходила далеко вперед, – потопталась на них, удобнее собирая поводья, села на низкий облучок. Обернулась.
Причмокнула лошадям:
– Ну, пошли, мои хорошие! – Пегие коняги дружно налегли, утягивая поскрипывающий тарантас к ближайшему холму. Полуобернувшись через плечо, камеристка призналась вдруг: – Я боялась, что уж эта-то новость, про ногу, вас подкосит, а вы, госпожа, будто еще бодрее стали?
– Нога ходит – и ладно, – отшутилась Анна. Поинтересовалась, желая разрядить напряженную
