так, в одиночку? Неужто ты с медведем один на один совладал? – удивленно воскликнула она.
– А что тут такого? Это не первый мой медведь, – уже совсем по-мальчишески похвастался он, и сам, вдруг застеснявшись этого хвастовства, добавил уже откровенно: – Меня батя с малолетства к охоте приучал. Раньше мы с ним на медведя ходили, а потом он уж старый стал, тогда с другими мужиками. А в этот раз не было никого, одному пришлось…
– Мой батюшка тоже на медведя ходил, но всегда в компании, – поделилась Настя, уловив его откровенность, – только раз один на один с медведицей встретился, но, как сказывал, у него тут же от страха медвежья болезнь приключилась, – прыснула она, прикрывая лицо ладошкой. – Он веселый был… и смелый, а медведицу ту не тронул, потому что у нее медвежата были малые… – продолжила она.
– Был? Стало быть, батюшка твой умер уже?
– Да, в пожаре сгорел… вместе с матушкой и братом, – тихо произнесла Настя. Лицо ее от этих слов стало печальным и задумчивым.
– Ох, горе то какое, Царствие им всем небесное, – искренне промолвил Егор и замолчал в растерянности.
– Да, ничего, уж много лет прошло. Я уж привыкла. Просто сейчас вспомнилось и вдруг грустно стало, – просто ответила она. От этих слов Егору захотелось крепко прижать эту милую девушку к груди и гладить по голове, и не отпускать, чтобы его руки и грудь приняли ее печаль на себя и принесли в ответ утешение.
– А другие родичи у тебя есть? – поинтересовался Егор.
– Нет, тех, кого бы знала, нет, – честно ответила она.
– А муж? Дети? – задал Егор главные вопросы.
– Нет, – со вздохом ответила она, – детей у меня нет, да и муж… – она на мгновение задумалась, как будто прикидывая, рассказать или не рассказать, но взглянув в его внимательные глаза, решилась: – и мужа у меня, почитай, что нет. Его сразу после венчания отправили в Змеиногорский рудник на учебу. Он мальчишка был еще совсем. Я его все два года замужества больше и не видела. Я вот, видишь, со свекрами живу… – на глаза у нее навернулись слезы. Настя впервые говорила с кем-то, кто интересовался ее жизнью, и от этого ее положение казалось ей еще горше, но главное – совсем постыдным.
– И что же, свекор тебя сильно обижает? Он же… – Егор не подобрал слова и замолчал.
– Нет, не сильно… Я в этом доме уже привыкла… – Настя опять вздохнула, понимая, что и так очень много сказала этому свирепому с виду незнакомому мужику со шрамом, который так похож со здоровой щеки на батюшку, что хочется к нему прижаться и рассказать все, как на духу. Только не батюшка он, да и рассказать такое, разве можно… Даже батюшке не рассказала бы… Она подняла на Егора глаза, лицо ее стало спокойным и непроницаемым.
«Опять как у девы», – подумал Егор.
– Ладно, хватит болтать, мне еще работы невпроворот, да и тебе пора, – просто сказала она. По ее тону Егор понял, что она уже жалеет о собственной откровенности и действительно
