что окружение не сереет, рухнула на тёплую землю с редкими кустарниками.
Нахлынувшая усталость была искусственной, о чём Аенга знать не могла. Потому, когда некромант приблизился, у неё едва хватило сил приподнять морду. И на неё снова легли ладони, наполняя нутро бодростью и эйфорией. Всё по идеально выверенному плану.
Ведомая постоянным контролем пустышка не подходила под постоянные нужды. Чтобы получить удобного фамильяра, нужно было выпестовать в повреждённом сознании полезные рефлексы.
Плотно лежавшие ладони оторвались от грубой чешуи – её остались касаться лишь пальцы. Сперва десять… Потом девять… Восемь… Передаваемая нега истощалась с каждым отстранённым, и на седьмом виверна сама приставила переносье к приподнятым рукам.
– Сегодня ты усвоила важный урок, – глядел на щёлки дымчатых глаз колдун. – Но впереди ждёт испытание. Пройдёшь его – удовольствие перестанет быть роскошью, а рамки дозволенного напомнят тебе свободу.
В небесах раздалось кроканье: Иори, паривший в небесах чёрным крестом, знал об этом не понаслышке.
Глава 16. Дом
Вечерняя поляна за хижиной, окружённая низким забором из жердей – загон, где некогда обитала отара овец, – собрала всех обитателей хижины. Почти всех. Не хватало лишь грифона. За оградой копошились в траве куры, а внутри, вокруг тесно стоявших женщины, кобылы и гиены, выписывала круги девочка верхом на мерине. Урс то шагал, то ненадолго поднимался в медленную рысь, то, всего на несколько скачков, в осторожный галоп, словно боялся потерять драгоценную ношу. Драгоценную и очень смелую. Храбрая кроха на большом коне. Без седла и уздечки. Лишь одна ручка сжимала в кулачке прядь длинной гривы, вторая спокойно лежала на бедре, поверх коротких штанишек.
У сего действа было больше наблюдателей, чем казалось. На опушке, под сенью деревьев, где вечер плодил густые тени, стоял мрачный силуэт. Едва различимо вращая на пальце перстень с пентаграммой, Леонардо смотрел на залитую солнцем поляну, на тех, чьё сердце ещё стучало, на зеленевшую за ними хижину. По сравнению с особняками и поместьями, она была ничтожно мала. Но можно ли было назвать какой-нибудь из них домом? Места для размышлений, расчётов, лаборатории, хранилища, темницы. Каждое помещение несло практическое назначение – бездушная кладка холодных камней. Что до богатого убранства, оно лишь собирало пыль и отбрасывало тени давно отгремевших побед. Здесь же, в маленькой хижине, горело пламя уюта. И фитилём этого пламени была Ли. Она решила поделиться тем немногим и сокровенным, что имела. Отчего её дар только обретал ценность. Дом. Настоящий. Неужели он выглядит именно так? Или всё это обман, скоротечная иллюзия? А даже если нет, сумеет ли то пламя выстоять рядом с накопленной за века тьмой? Достаточно выйти из сумрака, чтобы узнать. Прикоснуться к новому этапу жизни, возведённому в ранг социального эксперимента…
Возле загона заклубился чёрный туман – проехавшая мимо Эффалия
