ними заставлял нас так поступать; а в настоящее время мы пришли погубить храбрых сербов, которые до сих пор геройски держатся в своем Белграде. Долго я выжидал минуты, когда можно будет сбросить с себя это позорное ярмо и тяжкое преступление загладить, потому что мы, хотя и не по доброй воле, много бедствий христианским народам причиняли. Теперь минута благоприятная. Мы стоим лицом к лицу с величайшим героем Гуниадом Корвином, который пришел спасать Белград и сербский народ. От нас зависит найти в нем друга или врага. Я предлагаю вам, храбрые скипитары, помочь ему, а затем идти в родную Скипери и там в горах защищать свою независимость. Готовы?
– Готовы, князь! С тобой идем! – закричали все.
– Слава Богу. Я в вас не ошибся; Гуниад уже оповещен. Идите же теперь и передайте о нашем решении товарищам, а чрез Гамзу будете получать мои распоряжения. Смотрите, не выпускайте из виду Рейс-эффенди и в минуту нашего отступления захватите его в плен; он мне необходим.
Албанцы стали расходиться.
– Гамза, пришли ко мне генуэзца, – сказал Искандер вслед племяннику, который уходил последним.
Ночь была уже на исходе. Искандер-бек ходил по комнате и о чем-то думал. Вскоре в дверях показался синьор Батичелли.
– Войдите, синьор, садитесь. Вы порядочно измучены, вам не привычны все эти неудобства и беспокойства.
– Да, князь, я порядком устал. Ваши проводники довезли меня до границы Иллирии, но из расспросов оказалось, что там война горцев с Венецией, что всюду бродят разбойничьи банды и ехать оказалось невозможным. Простите меня, я многим вам обязан, вы спасли мне в Фессалониках жизнь и теперь вам приходится много возиться со мной.
– Это все, синьор, никаких хлопот не составляет. Но я должен вас предупредить, что вам могут грозить новые опасности. Я, впрочем, кое-что имею для вас, что избавит вас из затруднительного положения. Вы ведь, люди торговые, опасностей не любите? – заключил Искандер-бек с снисходительной улыбкой.
– У каждого свои интересы и свои подвиги. У нас тоже есть свои опасности, требующие мужества и геройства. Какие-нибудь смелые торговые предприятия, могущие дать прибыль, а могут в минуту разорить, разве требуют меньшей решимости, чем риск жизнью? Но это наша сфера и мы там бываем героями; подставлять же голову турку или итальянскому наемнику без всякой пользы для себя и для других, конечно, не привлекает меня.
– Конечно, все это так, – подтвердил Искандер-бек.
Наступила тишина. Ветер стал стихать. Искандер, встав, приотворил дверь.
– Все еще темно, еле светлеет восток, – заметил он, снова усаживаясь. Он вдруг встрепенулся.
– Кажется пушечный выстрел? Вы не слышали, синьор?
– Да, мне тоже показалось…
Снова наступила мертвая тишина. Каждая капля, падавшая за стеной, была слышна.
Раздался опять выстрел.
– Слышите? – одновременно произнесли оба.
Прогремел еще один выстрел, и
