понимающе покачал головой:
– Жаль, что не помнишь… остановилась на самом интересном. Но эту часть событий ты вспомнила?
– Да, во сне приснилось прошлой ночью. Я ещё не всё смогла связать, но надеюсь, вскоре вспомню дальнейшие события. С тех пор как я здесь, очень многое вспомнилось. Мне снятся сны… и приходят воспоминания. Мне кажется, что и сейчас я сплю… А иначе как объяснить, что лицо твоё мне было знакомо раньше.
Иван опустил голову и промолчал.
– Ну что, поедем в аэропорт?
– Ты не передумала?
– Нет. Мне необходимо уехать, – ответила я твёрдо и взглянула в его огорчённое лицо.
Машина тронулась с обочины и покатила по серой дороге. За всё время мой попутчик не проронил ни слова. И когда подъехали к аэропорту, он хранил молчание.
Я открыла дверь, и Вано сухо бросил:
– Ты твёрдо решила уехать? – взгляд хмурый, потемневший, почти чёрный.
На бледном лице ярко выделяется багровая полоска шрама. Наверное, шрам Ивану не подвластен. Иногда, когда внешне Вано абсолютно спокоен, шрам наливается кровью и выдаёт его злость.
«На кого он злится? На меня?»
– Я и правда загостилась. Пора и честь знать… Уеду в субботу…
Смешно сказать, дыхание сбивалось от волнения.
Вано не отговаривал. Он молча опустил голову, только желваки ходили под туго натянутой кожей, сверкали мятежные глаза, и костяшки сжатых в кулаки пальцев белели на обветренных руках.
– Подожду здесь. Иди одна.
Слова эхом отозвались в воспалённом сознании.
«Когда-то он уже произносил эти слова… Где? Когда?»
– Хорошо, – тихо ответила я и, не теряя времени, направилась к билетным кассам.
Странно, но в душе росло разочарование и даже обида, когда Вано отвернулся, откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, слушая радио.
На обратном пути повисло тягостное молчание, подобное затишью перед грозой.
Гроза началась отдалённым рокотом грома. Когда мы подъехали к мосту, хлынул ливень. На этот раз дождь не был страстным любовником, обволакивающим тёплыми струями тела и мысли. Ледяной холод опустился на равнину. Казалось, вот-вот пойдёт снег.
Вода с небес падала с яростным шумом, заглушая все звуки вокруг, яростно барабанила по капоту и крыше. «Дворники» работали как бешеные, но дождь заливал стёкла мутным водопадом.
Кура вздулась в одну минуту и покрылась мелкими барашками волн. На противоположном высоком берегу Куры откололся от жёлтой толщи огромный пласт и с грохотом сполз в реку. В месте падения образовался водоворот с чёрной воронкой, засасывающий реку. Он ширился, ширился… Ещё немного, и воронка достигнет обоих берегов.
Я с испугом посмотрела на Ивана. Мой попутчик не глядел на меня и упрямо вёл машину к дому, рассекая потоки бампером, как катер. Я же глаз
