с крупными сосками, а потом женские руки легли ему на плечи, и красные бесстыдные губы возбужденно шепнули ему в ухо:
– Никита, идем, будет весело…
Он устало закачал головой, пытаясь прийти в себя, и пробормотал:
– Прочь… Уходи! Уходи!
Грудь и руки исчезли.
Он провел рукой по горячему лицу и гудевшей голове, пытаясь взять себя в руки, подался слегка в сторону, отставляя бутылку на стол. Все плыло перед глазами, и силы словно совсем покинули его. Бутылка качнулась, стоя на самом краю, неловко закачалась и точно бы упала, если бы не…
– Это уже слишком, господин Шацкий!
6.4
Сквозь страшный гул в голове этот, казалось бы, знакомый голос прозвучал для него, как выстрел. Он замер, пытаясь прийти в себя, что-то еле заметное пробежало по его лицу. Он поднял голову и мутными нетрезвыми глазами уставился в глубину дивана, с трудом различая светлый силуэт, который медленно обретал четкие черты. И в первое мгновение ему показалось, что это стояла Саша, совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки! Он подался вперед, протягивая руку к ней, словно за спасением, пытаясь сфокусировать пьяный взгляд, расползаясь в виноватой пьяной улыбке. Но уже через секунду понял, что это была не она. Рука устало опустилась.
Совсем рядом стояла Ольга. Она держала одной рукой пойманную бутылку и с нескрываемой неприязнью смотрела на него. Под ее осуждающим взглядом, а еще недоумевая, что она могла делать в этом заведении, и какого черта она вообще так смотрит на него, Никита снова откинулся на спинку дивана. Теперь уже он четко видел ее красивые черты и, хотя голова нещадно трещала от выпитого, где-то внутри поднималась страшная досада за то, что она, похоже, видела все, что здесь творилось. Пытаясь совладать с ситуацией, словно опомнившись, он расплылся в широкой насмешливой улыбке, и пьяно и нагло произнес:
– Вот так сюрприз! Ольга Павловна Пурталес! Мое восхищение и глубочайшие извинения за… – он насмешливо окинул взглядом малый зал, с изумлением обнаружив, что в нем, кроме заставленного остатками блюд стола и пьяного Ростоцкого, спавшего в кресле, никого не было, и протянул ей руку для поцелуя. Но Ольга с таким отвращением смотрела на него, стоя у дальнего угла дивана, что он невольно усмехнулся и развязно произнес: – Приветствую вас, богиня!.. Хотя вообще-то богини не ходят по таким заведениям, – и, заметив, как она с досадой взглянула на него, едко добавил: – Захотелось острых ощущений? Вспомнить бурную молодость? – он сам взял ее руку и, притягивая к своим губам, не спуская с нее пьяных насмешливых глаз, прильнул к ее перчатке. – Что вы здесь делаете, мадам?
– У меня была назначена встреча с господином Мясниковым, но, похоже, он забыл об этом, – она отдернула свою руку и с брезгливостью посмотрела на него.
– С Мясниковым? – Никита вскинул брови вверх и усмехнулся,
