тяжело дыша и судорожно подрагивая задними лапами, еще пытаясь рыкнуть в сторону своих обидчиков. Черные круглые глаза медленно закрывались и открывались, а блестящие зрачки, совсем по-человечьи, виновато и грустно смотрели на Никиту. Пару раз он пытался встать на лапы, но безуспешно, лишь громко, надрывно взвизгивал и падал. Никита с горечью смотрел на верного друга, не сопротивляясь тугим узлам на своих руках, и только глаза его становились все темнее, а на шее было видно, как напрягался кадык, и желваки ходили ходуном.
Тем временем Ростоцкий, явно упиваясь своим положением, схватил его за волосы, от чего черная фетровая шляпа скатилась с затылка на грязную мостовую. Тут же один из красногвардейцев с истеричным смешком пнул шляпу в сторону, и она, подскочив пару раз на камнях, отлетела под колеса проезжавшей пролетки. Брызжа слюной, комиссар процедил Шацкому в самое лицо:
– Ты мне за все заплатишь! И лучше не дергайся, а то хуже будет!
– Какая же ты мразь, Ростоцкий! Всегда знал это, но ты превзошел сам себя, – произнес Никита, в упор уставившись на комиссара.
Тот лишь снова презрительно сплюнул и процедил:
– Недолго тебе осталось, Шацкий. И все твое золото тебе не поможет. Я уже распорядился, чтобы твой дом перевернули вверх дном.
Никита усмехнулся.
– Ты опоздал. У меня нет больше золота, – и, наблюдая, как с этими словами Ростоцкий прищурился, Никита с издевкой спросил: – Досталось тебе за потерю табельного оружия? Небось, обещал золота добыть, чтоб конфуз свой загладить, а? Так ведь нет его, золота-то, Сережа. Готовь сухари. Или как там у вас принято?
– Я тебя сгною! – процедил с глухой яростью Ростоцкий, приближая вплотную к нему свое раскрасневшееся с блестящими звериными глазами лицо. Схватив Шацкого за отвороты пальто, он со всей дури лбом ударил его в нос. Из носа Никиты выступила тонкой струйкой кровь, а губы Ростоцкого искривились в злобной довольной ухмылке. – Если золота не найду, то и тебя никто не найдет. Так и знай!
– Не найдешь, можешь мне поверить, – усмехнулся Никита, встряхивая головой, пытаясь привести в порядок гудевшую от удара голову, в носу противно засвербело и защипало.
Ростоцкий зло скалился. Дав знак красногвардейцам, чтоб они затолкали Шацкого в кузов, заскочил следом. Усаживаясь на деревянный грязный пол в модном на заказ пошитом пальто, опираясь спиной о металлическую стену фургона, Никита вопросительно смотрел на комиссара. Тот противно харкнул и сплюнул в сторону, бросая самодовольно:
– Тебе не стоило вставать у меня на пути. Я ведь никогда этого не прощаю. Теперь пришло мое время. И я буду давить всех, кто когда-нибудь вставал на моем пути.
– Твое время? – Никита усмехнулся, попытавшись о плечо оттереть кровь под носом. – Да, пожалуй, сейчас как раз время для всякой падали. Тебе ведь совершенно плевать,
