rel="nofollow" href="#n18" type="note">[18] направил в Рим письмо с критикой того, как францисканцы проповедуют Христову веру.
«Братья нашего ордена заметили, что, несмотря на запрет проповедования в Эдо, францисканцы продолжают общение с обращенными японцами, что вызывает у найфу и сёгуна ненужное раздражение и влечет за собой преследования властей даже в тех местах, где признается свобода вероисповедания».
Сдерживая поднимающееся возмущение, Проповедник перебросил письмо Диего:
– Они слишком много на себя берут!
Когда Проповедник волновался, его шея и щеки покрывались красными пятнами. Иезуиты постоянно плели интриги против его ордена, тайком писали в Рим доносы. Их толкала на это зависть. С тех пор как шестьдесят три года назад Франциск Ксавье[19], основатель Общества Иисуса, ступил на землю Японии, распространением Христовой веры в этой стране занимались исключительно иезуиты. Однако около десяти лет назад папа Климент VIII буллой Onerosa Pastoralis разрешил проповедовать в Японии и другим орденам. Это разозлило иезуитов – они стали злословить и клеветать на конкурентов.
– Иезуиты забывают, что в бедах, обрушившихся на Христову церковь в Японии, виноваты они сами. Пусть подумают, кто навлек на всех нас гнев покойного тайко[20].
Диего робко поднял на Проповедника красные глаза. Глядя на него, Проповедник подумал, что советоваться с этим никчемным парнем – пустое дело. Он уже три года в Японии, но за это время так и не научился толком говорить по-японски; единственное, на что он годился, – тупо, как баран, изо дня в день выполнять указания старших.
Несколько десятилетий иезуиты владели землями в Нагасаки как своей колонией, направляя полученные доходы на миссионерские дела. Они получили право собирать налоги, вершить суд. Лишь военной власти у них не было. Как известно, когда тайко, покорив Кюсю, узнал об этом, он пришел в ярость, расценив действия иезуитов как вторжение в его страну под предлогом проповедничества, и издал указ о запрете христианства. С этого начались черные дни для христианства в Японии, но сейчас иезуитам было удобно не вспоминать об этом.
– Однако, – сказал Диего в замешательстве, – что мне написать в Осаку?
– Напиши, что иезуиты… могут больше обо мне не беспокоиться, – пожав плечами, бросил Проповедник. – Я уезжаю из Эдо на северо-восток.
– На северо-восток?
Ничего не отвечая оторопевшему собрату, Проповедник вышел из комнаты. Войдя в кладовую, громко именуемую молельней, он задул свечу, которую держал в руке, и опустился на колени на жесткий дощатый пол. Еще со времени учебы в семинарии Проповедник принимал эту покаянную позу всякий раз, когда хотел сдержать гнев уязвленного самолюбия. Ноздри щекотал запах чадящих свечей, в темноте шуршали тараканы.
«Кто бы ни ругал меня, ни возводил напраслину, Тебе известно, на что я способен, – шептал он, подперев лоб ладонями. – Ты нуждаешься во мне и поэтому открыл для
Франциск Ксаверий (Ксавье) (1506–1552) – католический святой и миссионер; один из основателей Общества Иисуса (ордена иезуитов). Глава первой миссионерской миссии в Японии, куда он прибыл в 1549 г.
Один из титулов Тоётоми Хидэёси.
