около входа в избу. – Ходишь пыней теперь по деревне, Шурка! Недоступная, гордая птица! А коли твой рыжик карпатский не вернётся?Лукавый прищур ведьмы пробрал меня до мурашек.
Я стиснула зубы, непокорно мотнув головой.
– Вернётся! Любим мы друг друга очень… Кольцо его на мне! – гордо продемонстрировала я колечко на пальце своём.
– Побрякушка эта? Тьфу, а не обещание! – усмехнулась она. – Обещание крепкое через церемонию, обряд совершают иль… через кровь хоть!
– Не надо нам кровопролития попусту, бабушка! Верю я ему и так. Вернётся он! Знаю это. – запротестовала я, засовывая оледеневшие руки в овечью шубку.
Старушка вздохнула, натянув мне на голову платок потеплее.
– Гляди, Шурка, коли всех женихов деревенских от себя не отвадишь, чтобы потом шишки не грызть!
Я лишь вяло улыбнулась, проходя вслед за ней в избу.
– Чужеяд этакий! – зарычала ведьма на старосту, восседающего во главе стола за распитием самовара. – Ишь чего удумал-то! Где это видано, чтобы родичи заборы вокруг хат своих ставили друг от друга?! Клетки из домов люда хочешь налепить? Ишь чего удумал! Не позволю!! – ударила дубовым посохом Озара об пол, и, казалось, что даже ставни пошатнулись от ее негодования.
– Да ты в деревне-то и не живешь вовсе! На кой тебе дело, старча лесная? – запротестовал мужичок, отставляя кружку в сторону.
– А кто каждое полнолуние упырей отваживает, мавок и бесятину всякую поганую рыла к вам не совать? – старая ведьма презрительно окинула взглядом просторную парадную избу.
– Все равно, слово за мной будет! – топнул сапогом мужчина, приподнимаясь со скамьи.
– За тобой, за тобой, черт ты веревочный! – сплюнула старушка. – Загубишь деревню всю и связь с Родом нашу! Помяни слово мое!
– Попрошу так со мной не выражаться! – залился краской от возмущения староста.
– Проси, курощуп! – фыркнула бабушка, уперев руки в боки.
Лукаво мне подмигнув, она вышла из избы, и я поспешила за ней.
– Что?!! – раздалось у нас за спинами, но я уже выскользнула на мороз.
Ведьма обернулась на пороге в последний раз.
– Оглох что ли? Орать и напрягаться так будешь, слух весь пропердишь! Нюх и совесть уже где-то посеял у черта на куличиках…
Проводив ведьму до домов других старейшин на переговоры, я оказалась в самом сердце заснеженного села, средь белоснежных пейзажей.
Решив занять себя чем добрым, я направилась к дому своей родни.
Пронизывающий холод трепал меня по щекам, пока я сжимала в руках мешочки, наполненные целебными снадобьями, предназначенных для моих племянников.
Когда я наконец-то поспела к родовой избе, из трубы лениво потянулся дым, сливаясь с белыми оттенками неба. Звуки смеха ребятишек и сладкий аромат
