style="font-size:15px;"> – Раздела Ваню, дохтор оглядел и говорит: «Какой упитанный мальчик». Я молчу, а про себя отвечаю: «На картошке отъелся».
Она не знала, что на картошке можно пополнеть, да еще как!
– Помял шишку на спинке, покачал головой, поворчал, посетовал на няньку: «Разве так можно обращаться с ребенком! У него ж позвоночник нежный, неокрепший, по сути дела – хрящ, чуть перегнешь спинку – вот вам и горб. А это инвалидность на всю жизнь». Я похолодела, не знала, что сказать. А он словно услыхал меня: «Ну не надо так переживать, уважаемая, – говорит так мягко, так душевно. – Вылечить можно, но не быстро. Если последуете моим советам, Ваня месяца через два встанет на ножки». И тут я не выдержала: «Да у нас в деревне нет больницы, как же лечить, где лекарство взять?» – «А тут никаких лекарств и не требуется, вы сами справитесь: каждый день утром и вечером – теплая ванночка с солью и массаж. После – туго спеленать и в кроватку, только на спинку. Следите, чтобы спинка всегда была прямая. Перинку или ватный тюфячок уберите». – «Какая перина, – говорю ему, – наволочка с сеном!» – думала разжалобить, а он: «Вот и отлично!» Уже у двери окликнул: «Прежнюю няньку увольте, запретите даже прикасаться к мальчику!»
Мама не знала, что сказать: попробуй уволить свекровь! Как вернулась на постоялый двор, уже и не помнит, словно на крыльях летела. Потом долго вспоминала, сказала дохтору «спасибо» или так ушла на радостях?
Совсем недавно я нашел подтверждение маминой догадке, удивительно точно уловила она, откуда у него такая добрая душа: будущий знаменитый «дохтор» родился и воспитывался в семье священнослужителя, окончил духовное училище, затем поступил в семинарию. Однако оставил ее, решив, что его стезя – не в духовной помощи страждущим, а в телесной. Одному Богу известно, как он надумал из Вологодской губернии уехать в Сибирь, в Томск. Окончив здесь Императорский университет, он на всю жизнь стал детским доктором, причем специалистом по инфекционным заболеваниям. Как он принял «непрофильного» больного мальчика, не трудно догадаться: воспитание и долг врача не позволяли отмахиваться от пациента, даже если он не его больной. Конечно, он без труда оценил состояние мамы и не мог отправить ее по необходимому адресу, в другой конец города.
Пытаюсь восстановить в деталях мамину поездку в Томск и расписываюсь в беспомощности. Мне не хватает чувств точно пережить то, что пережила и прочувствовала она. Причем без какого-либо сомнения в необходимости того, что она делала. Сообщение тогда с областным центром было только гужевым транспортом, на лошадях. Путь не близкий, почти 70 километров. Сама поездка для мамы стала испытанием: она еще не бывала в большом городе. Хорошо, что дед вошел в положение.
За сутки дорогу не осилить, значит, приходилось им где-то ночевать. Приезжие в городе останавливались на постоялом дворе, располагался
