Хотя, скорее всего, они ни дня в своей жизни не занимались физическим трудом, все трое оказались на удивление хорошими работниками: приходили на репетиции вовремя, безропотно выполняли все, чего требовала от них Сесиль, и не гнушались даже самой черной работы.
За месяц, что новые рабочие трудились в заведении Фарнема, Марианна так и не удосужилась объяснить подруге их появление.
Сесиль поражало, что никто в цирке, казалось, не узнал эту троицу, и вовсе не из-за прекрасного грима. Просто никто из цирковых и мысли не допускал, что джентльмены столь высокого положения снизойдут до общения с ними, тем более что Марианна обращалась с ними как с обыкновенными сотрудниками, и даже хуже. – Если подворачивалась какая-нибудь особо мерзкая работа, то непременно доставалась одному из этих троих, но хуже всех приходилось герцогу Стонтону, к которому Марианна, казалось, питала прямо-таки неприязнь.
В полнейшем изумлении Сесиль наблюдала, как они таскали грязное белье и убирались перед зданием: отличная работа для этой троицы, поскольку именно их приятели аристократы плевались, сорили, проливали помои и вообще вели себя как свиньи. Друзья так же подметали и мыли полы и даже несколько раз чистили отхожее место и выносили ведро с нечистотами, когда ответственные за это люди плохо выполнили свою работу.
И при этом они ни разу не пожаловались на свою долю.
Но чем бы они ни занимались в цирке, это никак не мешало им развлекаться по ночам, по крайней мере когда речь заходила о герцоге и маркизе.
Упоминания об этих двоих появлялись в газетах с завидной регулярностью. Правда, о герцоге писали не так часто, как о его друге, и обычно в связи с государственными делами или визитом на званый обед. Зато похождения маркиза описывали с подробностями: как танцевал на балах почти каждую ночь до рассвета, как катал богатых наследниц по Гайд-парку в своем высоком фаэтоне, – но не все сплетни были столь же безобидны. Поговаривали, будто маркиз закрутил интрижки с несколькими скандально известными вдовушками и с по меньшей мере с тремя замужними дамами.
Сесиль всем сердцем желала перестать читать заметки об этом треклятом маркизе и ненавидела себя за то, что снова и снова присоединялась к толпе, ежедневно собиравшейся перед типографией Хамфри, чтобы поглазеть на новые скандальные карикатуры, но ничего не могла с собой поделать.
К счастью, сам герой скандальной хроники ничего не знал о ее одержимости его возмутительными деяниями.
Более чем когда-либо Сесиль горела желанием узнать, почему трое высокопоставленных друзей работают в цирке, но гордость удерживала ее от расспросов. Раз уж Марианна не пожелала ей довериться, то она не станет на нее давить.
Прервав размышления, Сесиль заметила, что остальные работники цирка уже поднимаются на борт. Пришло время и ей занять свое место на судне и вернуться в страну, из которой она сбежала двадцать лет назад.
Спустя
