Это был хороший знак. Но, опять же, он был не в курсе, что я только что вышла из его дома.
Он сделал шаг вперед, но я по-прежнему видела его не так хорошо: только очертания фигуры, широкой в плечах и узкой в бедрах. Наверное, он ходит в тренажерный зал. В городе был один. А иначе такой фигуры не добиться!
Мой визави вздохнул, и я попыталась вглядеться в его лицо.
– Слушайте… – Казалось, он с трудом подбирает слова, но тон голоса был таким же суровым, как в день нашего знакомства. – Я ваш должник. Эйм рассказал мне, как все было. – Он выдохнул громко, но спокойно и пророкотал: – Не знаю, как вас благодарить!
– Не за что.
Чем меньше сказано, тем лучше.
Еще один выдох.
– Я у вас в долгу. В большом долгу.
– Вы мне ничего не должны.
Еще один вздох.
– Должен.
– Да вовсе нет, – бросила в ответ я. – Вы мне вообще ничего не должны. Я рада, что смогла помочь и что с ним все в порядке.
Он так долго молчал, что я уже ничего не ожидала услышать. Но тут он сделал шаг вперед, потом другой – и оказался совсем близко. Он стоял, опустив руки, почти вплотную ко мне, так что я могла рассмотреть это невероятное лицо. В твердых линиях его четко очерченного подбородка чувствовалось напряжение. Он был в джинсах и футболке с изображением рыбы.
Ему было лет под сорок. Может, чуть больше.
И для своих лет он был в отличной форме. Скорее всего, просто рано поседел. Такое случается! Я знала певца, который к двадцати семи годам стал совсем седым.
Но что мне за дело до его возраста?
У меня были другие причины для беспокойства, и я могла бы разом с ними покончить. Он все равно узнает… И если действительно считает, что должен мне, так, может, простит и не станет выгонять пинком под зад? Хотелось надеяться.
– Я тут зашла к вам в дом… Меня впустил Джонни. Хотела проведать вашего сына. Дальше порога не проходила и пробыла минут десять, не дольше. И Джонни все время был тут же. Так что, пожалуйста, не сердитесь!
И снова он долго молчал, так что мне стало не по себе. Он просто… смотрел на меня. Цвет его глаз я не видела, только белки по краям.
«Честность до добра не доведет», – подумала я и внутренне сжалась.
– Я не сержусь, – медленно сказал он и снова выдохнул. Голос по-прежнему звучал раскатисто, но черты лица, казалось, капельку смягчились. – Я ваш должник. Я благодарен вам за то, что вы сделали. Не знаю, как вам отплатить, но что-нибудь придумаю.
Он снова сделал глубокий вздох, и я собралась с духом.
– Извините, что… так обошелся с вами тогда.
Он просил прощения! У меня! Пора бить тревогу…
– Все в порядке, – сказала я. – Если мне что-нибудь понадобится, я вам скажу. – Теперь пришел мой черед сделать паузу. – А если вам двоим что-нибудь понадобится, дайте мне знать. Я пробуду здесь до… пока не съеду. – И тут я вспомнила. – А можно вопрос? Просто так. Сколько человек проживает в вашем доме?
Он внимательно посмотрел на меня, прежде
