боялись подходить к людям.
Среди себау встречались не только кровожадные убийцы, но и травоядные особи: грузные, с крепкой шипастой броней и с наростами на хвостах, похожими на булаву. Были среди демонов летающие птицеящеры, гиганты с длинными шеями, похожие на жирафов, и рогатые хемтабы, которых приручили в Та Мери. Пусть эти виды не питались плотью, всё же представляли угрозу для людей, осмелившихся нарушить их спокойствие.
Сентимат была настоящим знатоком себау, ведь всю молодость она провела с ними по соседству в Диких Землях. С малых лет потомков Рамессидов учили различать себау по видам, размерам, повадкам. В Долине Вечности папирус заменял пергамент – материал для письма, изготовленный из кожи животных. Листы пергамента сшивались нитью в толстые книги, называемые бестиариями. Такие книги были у каждого рода и каждой семьи. В бестиарий поколениями предков заносилась вся полезная информация о себау. Во многом благодаря таким бестиариям Рамессиды выжили в Диких Землях и создали свободный от ящеров уголок.
– Тот себау, с которым мы столкнулись, зовётся Сехетму, – сказала Сентимат.
Её загорелое лицо осветил свет масляной лампы. Она разлила пиво в глиняные кружки и подала их мужчинам, сидевшим на циновках в центре шатра.
– Это один из самых опасных и могущественных демонов Диких Земель, – продолжила женщина. – Его чешую трудно пробить стрелой или копьём. Несмотря на свой размер, Сехетму передвигается быстро и стремительно. Зрение у него плохое, но отличные нюх и слух. Сехетму никогда не кочует с места на место. Он выбирает себе определённую территорию, где живёт, охотится и гнездится. Он не пускает чужаков на свою землю. Всех, кто попадает в логово, он убивает, но не всегда ест.
– Да, – отхлебнул из своей кружки Кеми. – Мы видели разорванных в клочья людей. Это ужасно. Он словно намеренно издевался над ними.
– Он защищал свою территорию, – присела рядом с мужем Сентимат.
– Защищал? – удивился Аха. – Но мы же не такие больше, как он, не ядовиты и не охотились на него!
– Когда мы убегали от себа, то наткнулись на гнездо. – Произнёс Камес. – Яйца в нём были разбиты. Это могло разозлить ящера.
– А в ярости Сехетму не знают ни страха, ни пощады. Особенно, если охраняют потомство, – Сентимат вкрадчиво взглянула на Анху, кормящего сокола в позолоченной клетке.
– Гнездо? С разбитыми яйцами? Значит, Сехетму подумала, что мы убили её детей? – почесал затылок Аха.
В этот момент в шатёр ворвался воин в кожаном шлеме и с фонарём в руке. На его накидке застыли капли дождя, а изо рта шёл пар. Снаружи заметно похолодало.
– Прошу прощения, господин Джедефхор желает видеть господина Камеса, – доложил посланник.
–Сейчас буду, – ответил мужчина, залпом выпил пиво и встал с циновки.
– Скажи ему о том, что случилось, – взяла за руку мужа Сентимат. – Это очень важно.
– Обязательно, любимая. – Погладил её по
