в чем она заключается.А вот и сам Парис… Недовольный, сонный, он ждал нас в коридоре. Вероятно, его все же оставили во дворце. А с самого утра разбудили, чтобы играл для Фобоса и его Истока роль переводчика.
«А как же Матиас? Вряд ли его увлечение даневийским осталось тайной для всех остальных. Или он никому не показывается при свете дня?»
Вновь вспомнилась закутанное в черное фигура, его загадочная просьба… и его руки на моих плечах. А еще – плащ, который я собиралась отдать в следующую нашу встречу.
Вслед за мужчинами я спустилась на надземный этаж дворца. Вторя Фобосу, замерла у узкого проема. За ним виднелась лестница, завернутая в тугую каменную спираль.
Фобос развернулся к Парису.
– Спроси ее, боится ли она мертвых.
Парис поморщился, но перевел. Я подавила желание отшатнуться.
– Нет, не боюсь, – с вызовом ответила я.
Живые – подлые, одержимые властью, готовые идти по трупам ради собственных целей – куда страшней.
– Вот и славно, – кивнул Фобос после того, как Парис перевел мой ответ. Неприязненно добавил: – Ненавижу истерики.
За мой дерзкий тон ни выговора, ни наказания не последовало. И все же я велела самой себе впредь быть осторожнее.
Втроем мы спустились на подземный этаж. Фобос привел нас с Парисом в длинную холодную комнату, навеявшую мысли о склепе. Что, впрочем, неудивительно: на каменных полках, врезанных прямо в стены, лежали человеческие тела. Их кожа приобрела землистый оттенок, грудь не вздымалась, не потревоженная дыханием.
Я смотрела на трупы во все глаза. Мои пальцы против воли сжимали край платья. Я никогда не видела так много мертвых. А затем Фобос нарисовал в воздухе какой-то знак и произнес что-то на чужом языке. Быть может, на древнем языке Эллас, которого я не знала.
И мертвые проснулись.
Они вставали со своих каменных алтарей, глядя перед собой пустым взглядом. Их ноздри не раздувались, губы были плотно сомкнуты, глаза – подернуты белесой пеленой. Парис побледнел до серости, казалось, даже его блестящие светлые волосы потускнели. Я вжалась в стену, уговаривая себя не кричать. Не доставлять Фобосу, жадно глядящему на меня, такого удовольствия.
– К-как? К-кто они такие? – пролепетала я.
На этот раз в переводе Фобос не нуждался. Он снова что-то произнес и щелкнул пальцами, заставив меня вздрогнуть. Мертвецы остановились и уже через миг рухнули на пол подземелья как подкошенные.
– Воскрешенные мною мертвые. – На губах Фобоса играла довольная улыбка. – Лучшие из всех возможных воинов.
С трудом заставив себя отлепиться от стены, я яростно замотала головой.
– Но такого ведь не бывает. Невозможно дать однажды умершему новую жизнь.
– Что она там бормочет? – раздраженно осведомился Фобос.
– Эта дура не знает о магии Гадеса, – хмыкнул Парис, переходя на родной язык.
