ним на подобные темы говорить было чересчур поздно – и в то же время рано.
Киафа в нём распознали несвоевременно, чтоб воспитать в сердце преданность догмам Церкви Равновесия.
В то же время за десять дней Эпохи Семи Лун произошло не так много катастроф, чтобы ренегат уверился: истинное Зло – Деспотат и всё, что с ним связано.
Так что на выходе Альдреду просто подкинули пищу для размышления в дальнейшем. Не более того. Здесь и сейчас Флэй твёрдо обозначил своё мнение, но при этом предельно опорочил священные понятия:
– Есть другие варианты? Как насчет Правды Людей? Или, я не знаю, Власти Богов? Нет? В таком случае выбирать мне не из чего!
– Я думал, ты умнее, Альдред… – вздыхал Малатеста. Стало ясно: конфронтация неизбежна. Так что дискарму альбинос выставил вперёд.
– Мы уходим, Энрико. И лучше с миром, нежели через ваши трупы, – бравировал Флэй, вытаскивая из-за спины фламберг. Стянул с пояса кресало.
Слова его обладали реальным весом, ибо Маяк Рауша являл собой значимый аргумент против самой природы мутантов. Поэтому альбиносы не спешили: космомантии плевать, кого превращать в звёздную пыль.
– Не могу я вас отпустить, Альдред. Сам ведь знаешь, – будто бы извинялся отец Энрико, выходя вперёд.
Прочие мутанты сразу подтянулись за ним.
– Либо так, либо никак, – заявил Верховный Персекутор.
– Либо так, либо никак, – согласился Альдред.
Он был готов к бою. И вот-вот бы чиркнул кресалом вдоль клинка фламберга. Так обозначалась точка невозврата для Киафов.
Без прикрас, Ингрид стало страшно – настолько, что собственные конечности не слушались, а в глотке застрял шершавый ком. Подсознательно блондинка взывала к Вселенскому Разуму, чтоб этой резни не произошло.
Шутка ли, мироздание услышало её. Сделало всё возможное.
Все перевернулось вверх дном в мгновение ока. Откуда-то со стороны свалки в мутантов швырнули молнию. Реакция не подвела альбиносов.
Персекуторы заблаговременно разбежались в разные стороны. Заряд тока просто раскрошил мостовую и оставил после себя заметную воронку. Будто скарабеи, транслюди стали собираться обратно в единый кулак.
Малатеста даже не утруждался приказами: его собратья подсознательно понимали, что нужно делать. Отец Энрико метнул взор туда, откуда по ним били. Увидел фигуру магистра Бланда – настоятеля в чёрной мантии. Вновь колдовал что-то. С собой язычник привёл целую ватагу чародеев. Они стали докучать, прям как жадный до крови гнус.
– Как не вовремя, – посетовал Верховный Персекутор.
Более того, смежную группу бойцов они где-то потеряли при первой стычке с чародеями. Вероятно, их уже просто не было в живых. Под началом Энрико оставалось только четыре бойца, на которых он мог положиться.
Их стрелок принялся натягивать рунный гарпун на высокий, в полтора человеческого роста лук. Отпустил.
