– справа окошко, тоже с видом на забор. Подглядывать за Валей? Ищите самоубийцу! Слева располагалась «помывочная» – скамейка, висящие на стене тазики из нержавейки и бачок с водой на полу. Почти пуст. Из стены, со стороны печки, выходит кран. Открыл – бежит чуть тепленькая. В стене емкость под горячую воду, ясно. А как наливать? Прямо по курсу нашлась еще одна дверь, и через нее я попал в парилку. Ага, крышка над каменкой. Тоже на донышке. Да здравствуют ведра и коромысло!
На четвертой «ходке», когда я поднимал наполненные ведра, на крыльцо выскочила разъяренная Валя:
– Какой ты медленный!
Монотонный труд вогнал меня в философское настроение:
– Лишенные способностей люди могут не так много, как ты, поэтому я прошу тебя о понимании и снисхождении, о хозяйка.
И, не глядя на нее, зашел в баню. Что-то во мне выгорает и ломается.
Вылив ведра в бак, вернулся во двор и нашел там быстро крутящую рычаг ворота Валентину. У ее ног стояла детская ванна из нержавейки. Литров сто влезет. Подхватив поднявшееся ведро, она вылила воду в ванну и бросила его обратно в колодец.
– Огонь разведи, – буркнула она мне.
Это проявление человечности или демонстрация превосходства?
Огонь в печи разгорелся одновременно с появлением в бане легко несущей ванну Валентины. Протопав мимо меня со скучающим видом, она пошумела водой в парилке. Я тем временем закрыл дверцу печки и поднялся на ноги, отряхнув колени. Девушка не обращая на меня внимания прошла на улицу, и я испытал легкую обиду – могла бы сказать что-нибудь типа «пошли в дом». Обида вылилась в заданный ее затылку вопрос:
– А зачем ты мне плакат подарила?
Повернув голову, они скривила привычную презрительную усмешку:
– Потому что я ненавижу эту группу так же сильно, как тебя!
И закрыла за собой дверь.
Да за что?!!
В бане я сидел до тех пор, пока находиться в ней стало невозможно из-за жары. Успел постирать скатерть и нашедшиеся в стиральной машине Валины вещи, включая нижнее белье – обидно, что не считает нужным стесняться. С другой стороны – мы не в аниме, а в деревне, и я тут говорящее орудие. Нет, «с другой стороны» еще обиднее.
Что это за попадание в другой мир, если я, весь потный, в лучах закатывающегося за дома Солнца, должен развешивать белье на натянутых между баней и сараем веревках? Скотина в стайке шумит и беспокоится – пора кормить. Бак… А я его подниму вообще? Попробовал – не получается. На помощь пришли ведра и здоровенная поварешка. Розовые, жизнерадостно хрюкающие и тыкающиеся мокрыми пятачками в мои колени почти взрослые поросята довольны, а вот рыже-белая, пятнистая, очень толстая корова – не очень. Под ногами – перемешанное с соломой то самое, хорошо, что я надел галоши. Сначала – сено, потом очистка, в последнюю очередь – доение.
Покончив
