в этой Ниневии, уже давно произошло. Все просьбы высказаны, все отказы получены и оскорбления выложены.
– А что за вещица?
– Это неважно. Она просто отдаст тебе коробку, если отдаст, конечно… Ну а я заберу.
– Почему силой не заберешь? Возможностей у тебя достаточно!
– Заблуждаешься. Для этого нужны не мои возможности, а ее согласие.
Мы закурили, я посмотрел на часы и вытянул ноги. Мы молчали.
– Зачем ты подсунул этого таксиста? – раздраженно поинтересовался я.– Ну, обманулся бы я, изучая этого проходимца, потерял бы время, программу Сети Томпсона закрыли бы…
– Дело не в нем. Встреча с Луисом тебе ничего не даст. Он старик!
– Это не важно.
– Важно! – проскрипел Монкада, поворачиваясь ко мне все корпусом.– Важно! Не ты ехал сюда смотреть на нас, а мы ждали тебя для этих смотрин.
– Мы? Кто это – мы?
– Говорила она тебе о некоем… Рыжем?
– Да! Очень оригинальная..дивиация. – я вздохнул. Она, бедняжка, не совсем здорова на голову. Ей грезится собеседник. Ей бы психиатр хороший, и человеческий курс лечения…
Монкада запустил щелчком в сторону окурок, встал, прошелся передо мной, ободрал первый попавшийся стебелек с бледно- голубыми цветами.
– Хорошо… Я скажу тебе так, парень. Пока ты там лепишь круглые и квадратные снежки, без просыпа пьешь и сжигаешь на огромных кострах свои мечты здесь, в Ниневии… я делаю Новую Историю Мира.
Он распрямил плечи, пыльный ветер шевелил тяжёлые края и только сейчас я обратил внимание на его одежду. его плаща,
тускло сияла кокарда на его фуражке, черная тень от его фигуры лежала на мне, как бетонная плита.
Я кашлянул и засмеялся, не в силах выносить его бешеный взгляд из-под
козырька.
– Несчастные провинциальные психи! Вы такие… наивные! Такой patetismo пафос! Я завидую искренне твоей энергии, Алонсо.– и я встал.– Разреши мне ехать?
Пропала смешная, разноцветная гавайка, мятые брюки, лакированные штиблеты. Теперь он скрывался за громоздким кожаным плащом с маленькими погонами, и сдержанно сияли металлические пуговицы.
Монкада не ответил, и пошел прямо к Агнессе. Я медленно двинулся за ним, понимая, что могу сейчас увидеть мордобой, и не знал что с этим делать.
Агнесса сидела траве и безучастно смотрела в сторону. Монкада присел перед ней на корточки, растопырив полы своего кожаного плаща. Они начали говорить, тихо, вполголоса, на совсем непонятном испанском. Буду стоять рядом, и если что… Иногда проскальзывали знакомые слова, но я не понимал ничего. Сначала говорил Монкада, Охра произносила короткие фразы не спуская глаз с Арбаледо Монкады, и я понял, что они очень близки. Точнее, были близки когда-то, но мрачная, тяжелая тень которая пролегла между этими людьми когда-то. Но вместе с тем Охра смотрела на Монка как -то светло, ее обычно сумрачное лицо тепло дышало очень теплым светом, и даже когда
