на пол свою книгу.
– Прошу прощения, – произнес он бесцветным голосом.
Наступило недолгое молчание, после чего раввин изрек:
– На сегодня урок окончен.
Если даже он и догадывался, что Мануэль намеренно уронил книгу, то его лицо ничем не выдало этой догадки. Братья накинули свои плащи, и раввин позвал Эстер. Однако, вместо того чтобы поинтересоваться целью и деталями визита родственниц или отмести их претензии на саму Эстер, на что та в глубине души надеялась, он сказал:
– Комментарии отданы в переплет уже две недели назад. Пора бы их забрать.
Это был третий комплект книг, которые раввин выписывал из Амстердама. Такие сочинения предназначались для учеников очень высокого уровня подготовки, каковых в Лондоне не было. Это обстоятельство всегда смущало Эстер – неужели ребе не понимает, что здесь некому читать такие книги? Впрочем, если учитель надеялся, что на этих мощеных улицах ни с того ни с сего прорастет целая плеяда ученых юношей, то это будет только к ее выгоде.
– Я думала, Ривка… – начала было Эстер.
Однако раввин сурово покачал головой, как будто визит да Коста Мендес заставил его наконец признать то, что он и так прекрасно знал: Эстер боялась Лондона. Шли дни, а она не могла даже переступить порог дома, как бы отгораживаясь от города, поглотившего ее брата. Ей стал невыносим дневной свет, и Исаак непременно презирал бы ее за это. Ее отразившаяся в зеркале Мэри бледность только подтверждала такую догадку.
– Эстер! – позвал раввин.
Он указал своими длинными пальцами на высокую полку позади себя. Эстер отсчитала столько, сколько сказал ей учитель, и ссыпала монеты в кошель. Потом она поправила застежки плаща и вышла на улицу, съежившись от неожиданного холода.
Улица выглядела безлюдной. С одной стороны ее перегораживала каменная, потемневшая от времени и копоти стена. На булыжники мостовой падали тени от многоэтажных домов, причем каждый следующий этаж нависал над предыдущим, словно старался побольше затемнить улицу. Между галереями последних этажей виднелась узкая полоска неба, от которой веяло безнадежностью.
Переплетная мастерская, о которой говорил раввин, находилась где-то в Саутварке. Но Эстер знала только, как дойти до реки. Она немного поколебалась, а потом быстро перешла на более оживленную улицу, как будто скорость передвижения могла уберечь ее от прикосновений чуждого города.
Края мостовых были завалены мусором, и с каждым шагом ей в нос шибало новыми ароматами улицы – изволь дышать не дыша… Город, опасный и грязный, навалился на нее, оплел грязными улицами, на которых она потеряла Исаака. Сыновья Га-Леви должны были уже свернуть в переулок за Цехом суконщиков. Эстер ускорила шаги. Хоть она и не очень-то доверяла Мануэлю, но ей легче было спросить дорогу у него по-португальски, чем у кого другого по-английски.
Свернув за угол, она увидела Мануэля и Альваро. На улице они смотрелись куда представительнее, чем на уроке у раввина.
