опустилась на колени, любуясь красотой июньского утра, ее глаза блестели от восторга. Какое восхитительное место! И как горестно, что она здесь не останется! Какой простор для воображения!
Огромное вишневое дерево росло так близко от дома, что его ветви били по окну, а цвело оно так роскошно, что зеленых листьев почти не было видно. Сад окружал дом со всех сторон: по одну – росли яблони, по другую – вишни, и все они цвели одновременно. Поверх травы стелился ковер из одуванчиков. Немного дальше росла сирень – вся в фиолетово-лиловых цветах, утренний ветерок доносил их нежный аромат до окна.
За фруктовым садом простирался зеленый луг, усеянный клевером, он спускался в лощину, где бежал ручей. На берегу раскинулись группки белых берез, беззаботно растущих в подлеске из папоротников, мхов и прочих лесных растений – там можно было хорошо отдохнуть. За ручьем возвышался холм – зеленый и пушистый от елей и пихт; в нем был просвет, и Энн увидела краешек дома, который заметила днем раньше с другой стороны Озера Мерцающих Вод.
Слева стояли большие амбары, за ними зеленели спускавшиеся по склону поля, они открывали взору сверкающую синюю гладь моря.
Энн с нежностью взирала на эту красоту, жадно впитывала ее в себя. Бедный ребенок, как много уродливого видела она за свою жизнь! Но то, что предстало перед ней сейчас, было выше самых смелых ожиданий.
Энн стояла на коленях, позабыв обо всем, кроме окружавшего ее великолепия, пока не почувствовала руку на своем плече. Маленькая мечтательница не услышала шагов Мариллы.
– Пора одеваться, – сказала та коротко.
Марилла не понимала, как нужно говорить с этим ребенком, и непривычная ситуация заставляла ее быть чрезмерно строгой и резкой, хотя она этого совсем не хотела.
Энн поднялась и глубоко вздохнула.
– Разве это не прекрасно? – восхищенно произнесла она, указывая рукой на красивый вид за окном.
– Да, дерево большое, – сказала Марилла, – и цветет обильно, но плоды оставляют желать лучшего – они мелкие и червивые.
– Я не имею в виду это дерево, оно красивое, завораживающе красивое, и цветет восхитительно, я говорю обо всем – и о саде, и о деревьях, и о ручье, и о лесе, обо всем этом прекрасном мире. В такое утро, как сегодня, любишь весь мир, правда? Я слышу, как ручей смеется внизу. Вы замечали, какие смешливые эти ручьи? Все время смеются. Их смех даже зимой доносится из-подо льда. Я так рада, что рядом с Зелеными Крышами есть ручей. «Какая для нее разница?» – возможно, подумаете вы, все равно она здесь не останется. Но для меня это имеет значение. Мне будет приятно вспоминать, что в Зеленых Крышах есть веселый ручей, пусть я его больше никогда не увижу. Если б его не было, у меня осталось бы неприятное чувство, что здесь чего-то не хватало. Сегодня я не в глубоком отчаянии. В такое утро это невозможно. Как прекрасно, что на свете есть такая вещь, как утро! Вы согласны? И все же мне грустно. Я воображаю, что вы ждете именно меня, и я останусь здесь навсегда. И тогда на время успокаиваюсь. Но потом осознаю, что все это мечты, с ними пора расстаться,
