он в море и не вернулся. Уж не призрак ли ты? Скройся с моих глаз! Пропади! – И старик замахнулся посохом.
«Дивное, непонятное дело!» – И Масария, спотыкаясь, неверным шагом побрел к старому пруду на краю деревни.
Наклонился Масария над прудом. Но в воде он увидел не юношу двадцати лет. Нет, на него глядел седой, морщинистый старик, похожий на того, с каким он повстречался.
– О я несчастный! Пять дней провел я во дворце Повелителя драконов, а за это время на земле прошло пятьдесят лет! Потерял я свою молодость!
И в отчаянии Масария встряхнул свой лазоревый кувшинчик. Что-то в нем заплескалось. Он открыл крышку, и оттуда потянуло крепким духом старого вина.
– Так, значит, там драгоценное ароматное вино. Что ж, хоть напиться с горя, что ли!
И, опрокинув вверх дном кувшинчик, Масария осушил его одним духом.
Побежало вино по его жилам горячей струей. Поднес он руки к лицу – лицо стало гладким, как прежде.
Поглядел Масария в пруд и подскочил от радости:
– Мне снова двадцать лет! Так вот для чего этот кувшинчик – бесценное сокровище! Эх, как жалко, что я все вино сразу выпил.
Потряс он кувшинчик, а в нем опять вино булькает.
– Эге, чудо за чудом! Выходит, пей сколько хочешь из того кувшинчика, а вино никогда в нем не иссякнет, как струя в роднике! – Масария не помнил себя от счастья:
– Теперь я смогу помогать людям. Вина на всех хватит.
Начал он ходить по всему острову и всюду рассказывать людям про свои приключения. Выпьют чудесного вина старики станут молодыми, выпьют больные и станут здоровыми.
Пронесся об этих чудесах слух по всем окрестным островам. Люди толпами пошли к дому Масария. Кто сам идет, кого ведут, а кого и несут.
Но верно говорят: между радостью и горем тонкая стена.
Как-то раз пришло к Масария людей втрое больше обычного. Лег он спать еле живой от усталости, но только заснул первым сном, как в ворота так сильно застучали, словно хотели разнести их вдребезги.
– Эй, Масария, отворяй! С дальнего острова привезли на лодке больного. Он чуть дышит. Дай ему выпить целебного вина. Скорей, а не то помрет. Отворяй ворота, живо! Не откроешь подобру-поздорову, вышибем.
Масария встал с постели, протирая заспанные глаза:
– Это что еще! Что за наглость такая! Я даром пою каждого, кто ни попросит, чудесным вином из дворца Повелителя драконов. Могли бы, кажется, быть мне благодарны, а вы ломитесь в мой дом посреди ночи, покоя не даете. Хороша награда за мою доброту! Что я нажил, кроме хлопот и беспокойства?! Из-за этого проклятого кувшина мне и ночью отдыха нет. Да пропади он пропадом!
И только он это вымолвил, как кувшинчик с треском разломился пополам. Обратились его осколки в двух белых лебедей и полетели в сторону моря. С криком бросился Масария за ними в погоню.
Но лебеди, сверкая в лунном свете белыми крыльями, скрылись из виду. В ту же минуту Масария вновь превратился в дряхлого
