Всемирно известного академика Вавилова морили голодом и били.
И маршала Блюхера били… восемнадцать дней!.. отчего тот и до расстрела не дожил.
А сколько неизвестных!..
И помогали вождю «верные ленинцы», подписывая расстрельные списки: Молотов (девятнадцать тысяч), Ворошилов (восемнадцать тысяч), Каганович (двадцать), Никита Хрущев, всегда старавшийся перевыполнить планы и только в Киеве перестрелявший почти всех секретарей комсомола.
Каждый раз, после вот таких фильмов, клянусь себе: не буду больше смотреть подобное! Ан, нет, тянет! Тянет, как к незаживающей ране.
Сегодня, после летучки, разбирали с Анатолием Васильевичем докладные на телеоператоров, – были не трезвы во время передачи, – а потом пронесся слух по коридору: «Привезли джинсы и кроличьи шапки»!
Иду… Растрёпанная от возбуждения поэтесса и журналистка Марина Юницкая лезет без очереди; корреспондент Лушкина с кем-то сцепилась и кричит громко, злобно; Леша, киномеханик, не обращая внимания на ругань коллег, протискивается к прилавку, хватает аж трое брюк и две шапки и радостный устремляется по коридору…
Боже, за что нас так унизили?!
Выхожу на улицу. Морозец, только что выпавший, не истоптанный снежок… Раствориться бы во всем этом! Моя улыбка – солнцу, снегу, морозному ветерку!
Но надо идти на репетицию.
Гашу улыбку. Пробуждаясь от снежного сна.
Дневники все глубже затягивают меня, словно подсказывая: а не пришла ли пора задуматься над тем, почему из меня получилось именно то, что есть?
Вроде бы у Ибсена есть строки: «Весенних басен книга прочтена, и время поразмыслить о морали».
Ну, о морали… а вот о себе поразмыслю.
И то была последняя запись в семидесятом году, ибо тогда «с головой нырнула» в дневники молодости, – редактировала, монтировала, перепечатывала несколько раз на пишущей машинке, – и наконец, соткались тексты, которые и станут главами этого повествования.
Глава 2. У лестницы вверх
Наш дом в Карачеве.
1951-й (Мне 14 лет)
В этом году очень морозная зима, вот и сегодня с утра подул холодный резкий ветер,
к вечеру стал сильнее, потом мокрый снег повалил и началась метель. В прошлом году
в это время уже тронулась река, а сегодня еще нет.
Улей стоит у нас в доме, и брат сегодня осмотрел пчёл. Оказалось, половина их вымерла. Как жалко! Все лето они по каплям собирали мед, гибли в дождь, пропадали в полетах, а мы этот мед у них отняли и вот они погибли от голода. Перед оставшимися пчелками стыдно. К этому применима цитата из Радищева: «Они работают, а вы их труд ядите». Мама собирается поставить умершим пчелкам свечку.
Почти весь день падает и падает густой снег. Очень красиво,
