Тут сейчас такая суматоха… К тому же дела никто не отменял… Всё нервно. Ты не обижайся…
…Отношения Павла и Милы развивались стремительно: оба не ожидали, что короткое знакомство почти сразу же пробудит большие чувства, противиться которым невозможно. Они быстро обвенчались, поняв, что не могут друг без друга. Но полноценной семьёй, несмотря на удивительную душевную близость, даже спустя год так и не стали – их жизни пока не были сплетены общим домом и бытом.
Радмила Драгович – американка с сербскими и русскими корнями – всё никак не могла оставить свой бизнес, требовавший частых перемещений по миру, и перебраться к мужу в Москву. Слишком много вопросов следовало решить до этого момента. Передать ли дела управляющим и руководить удалённо или вовсе продать компанию? Бросить карьеру или просто снизить активность? Перестать мотаться между родными для неё Лос-Анджелесом и Москвой или пытаться организовать жизнь на два города?
Платов же наконец-то ощущал в себе желание строить настоящую семью – поздновато он дозрел, конечно, но лучше уж так, чем никогда, – и вопрос совместного проживания поднимался в их разговорах всё чаще. Платов считал, что до конца этого года им обязательно нужно съехаться. Но обстоятельства последних дней несколько пошатнули его планы…
– Понимаю, что тебе не до меня… – она сразу отступила, будто заранее знала ответ и была готова к нему. Но прежде чем разговор смялся бы окончательно и в трубке повисла неловкая тишина, она вновь заговорила, стараясь – Павел отчетливо почувствовал это – казаться спокойной: – Нельзя обойти эти твои ограничения и всё же приехать ко мне?
Второй заход на уговоры заставил Платова улыбнуться. Мила всегда вела себя деликатно, но за этим ощущалась мягкая сила: не споря и не противореча, она плавно вела свою линию, склоняя собеседника к компромиссу. И он охотно бы поддался, будь обстоятельства другими…
– Прости. Могу только сказать, что это не по моей вине.
– Я тебя и не виню. Просто переживаю…Тебе небезопасно оставаться в Москве, неужели это не очевидно? Сегодня не попали, а завтра? – Мила уже не могла сдерживать эмоции.
– Хотели бы попасть – попали. Не думаю, что я такая мелкая мишень. Бегаю не слишком резво – артрит, колено…
– «…Сколиоз, рахит, больная печень и несносный характер. Валюсь, рассыпаюсь», – передразнила Мила. Она умела поддеть. А ещё страшно не любила, когда он всерьёз или в шутку упоминал свой возраст. – Тебя послушаешь – вот вроде бы умный же человек, а говоришь иногда такие глупости…
– Я тоже по тебе скучаю. И очень рад, что ты позвонила.
Встреча с Милой изменила его прежние логические построения, которыми Платов хотел огородиться от серьёзных чувств и необходимости перестраивать свой давно налаженный быт. Поначалу Павла смущала разница в возрасте: ей только-только исполнилось 30. Но эти сомнения Мила почти моментально развеяла. Они поженились едва ли не на втором свидании. Это со стороны, должно быть, выглядело
