отдать должное оттопыренным ушам юноши, острый слух которых предупредил его о приближении незваных гостей. Он подскочил, как ужаленный, со своей скамьи и выставил перед собой огромный ржавый тесак двумя руками, еле удерживая.
– С-стой! Кто идёт? – выкрикнул он во мглу, пытаясь придать своему ломающемуся голосу мужественности.
Клубы тумана, окутывающие дорогу, расступились, и перед юношей предстали люди в серых мантиях и с оружием в руках. Их лица, грязные, грубые и обветренные, были направлены на него. Их глаза, все серые и грозные, хмуро смотрели на серые и юные глаза паренька. Седые бороды выбивались из-под глубоких серых капюшонов, под плащами тускло поблескивали старые исцарапанные доспехи.
– У-уходите! – крикнул мальчишка, запинаясь и поправляя дрожащей рукой съехавший на глаза шлем. – После за-заката в деревню нельзя!
Он трясся от страха, водя тяжелым тесаком от одного грозного лица к другому.
Один из прибывших шагнул вперед. На его плечах покоился чёрный походный плащ, во многих местах которого виднелись заплаты. Капюшон был откинут, открывая суровое лицо, будто высеченное из камня. Этот человек отличался от своих спутников. Он не был так угрюм, в его взгляде не читалась многолетняя усталость. Но там была безжалостность, жестокость, сталь и непоколебимость, невероятная сила. От этого взгляда ноги юноши подкосились, и он опустил тесак, не в силах оторвать своих глаз от других, смотрящих прямо на него.
– Я Дригард, командир Сотни, – старый воин показал на своих спутников. – Мы прибыли по приглашению вашего старосты. Где он?
Грозный голос разорвал тишину сумерек, подобно раскатам грома, отчего юноша затрясся всем телом.
– О-он… Я-я… – проблеял он, не в силах совладать со страхом при виде легендарных охотников. Он знал о них из рассказов матери, знал о их подвигах и силе, но никак не мог отделаться от липкого страха, сковавшего его.
– А ну, живо за старостой! – гаркнул другой, огромный воин в тяжёлых доспехах.
Парнишка подскочил, выронив свое оружие, и с громкими криками бросился вглубь деревни через открытую створку покосившихся ворот. Только пятки сверкали. Дригард обернулся к старому исполину и хмуро на него посмотрел, на что тот лишь пожал могучими плечами и глупо улыбнулся.
– Ладно, подождём здесь. – Капитан отстегнул ремни, крепившие меч к груди, и сел на затрещавшую под его весом скамью, вытянув ноги.
– Неудивительно, что деревня страдает от монстра, – буркнул Травис, скептически осматривая частокол. Его брат Джот так же угрюмо рассматривал защитные сооружения селян, молча соглашаясь.
– А чего ты ожидал? Местные не могут себе дома починить, а тут частокол! – Вардель достал кривую трубку, вынул из-за пазухи небольшой кожаный мешочек, открыл его, от чего в свежем вечернем воздухе распространился приятный запах терпкого табака. Он забил добрую щепоть, достал лучину, что-то пробормотал. Вечерняя мгла
