ходила вместе с ней в школу в Адапазары.
– Но ты родилась в Лондоне?
– Да, мои родители познакомились и поженились в Англии.
Сатен покачала головой, не понимая причины этого неожиданного визита.
– Понимаете, – продолжила Люси, заметив ее сомнение, – я должна получить новое назначение в вашем городе. АБС[18], Армянский благотворительный союз, основанный в Соединенных Штатах, предложил мне место преподавателя в Патрах, начиная с сентября. Вы слышали, наверное, о средствах, выделенных на расширение школы в коммуне?
Сатен отрицательно покачала головой.
– Я уже несколько месяцев как почти никого не вижу и практически не выхожу из дома, – пояснила она. – Когда моя приемная мать преподавала, она мне все рассказывала. Она была высокообразованная женщина. – В ее тоне слышалась гордость.
Комок подкатил к горлу Сатен, когда она заговорила о Розакур. С тех пор как она сама стала матерью и узнала не понаслышке, как тяжело воспитывать детей, она часто вспоминала женщину, которая пригрела ее и вырастила с любовью и заботой, как настоящая мать.
– Видишь? – добавила она, показывая на украшения, которые носила на запястье. – Это ее браслеты. Она подарила мне шестнадцать, но сейчас их осталось десять, несколько нам пришлось продать…
Люси заметила горькую улыбку на лице Сатен и сменила тему.
– Все очень ценят то, что Розакур сделала для коммуны, для детей беженцев, и благословляют ее память, – подчеркнула она. – Без ее усилий многие так и остались бы неграмотными.
– А ты тоже будешь учить армянскому языку? – перебила ее Сатен.
Девушка засмеялась:
– Нет, что вы!
– Давай на «ты», я ведь моложе тебя.
– Как хочешь. Я преподаю английский, а мой армянский слишком слаб.
Они помолчали, сидя напротив друг друга. Сатен почувствовала запах роз и корицы, которым наполнилась комната с появлением Люси.
– Я хотела узнать, – снова заговорила девушка, откашлявшись, – не осталось ли у тебя школьных книг, которыми пользовалась Розакур на своих уроках? Я бы хотела взглянуть на них. Было бы неплохо следовать той же методике в изучении английского языка, чтобы ученики могли воспринимать одновременно на двух языках одни и те же понятия и слова.
– Если не ошибаюсь, что-то должно было остаться, – ответила Сатен, – я все сложила в одну коробку.
Она встала и, наклонившись, пошарила под кроватью.
– Наша жизнь в одной коробке… – пробормотала она, вытаскивая на свет шкатулку, обтянутую красным бархатом.
– «Barney’s deluxe chocolates», – прочитала Люси.
– Вот. Все, что осталось, находится здесь, – сказала Сатен, открывая шкатулку. – Посмотри сама, – предложила она.
Девушка на мгновение замешкалась, потом стала перебирать бумаги, среди них свидетельство о смерти Розакур,
ABGU: Armenian General Benevolent Union (
