было нереально светло.Коренастое, покрытое густой и короткой бурой шерстью тело бугрилось мышцами, а на нижнюю часть были натянуты вполне годные мужицкие штаны. Если бы не копыта на нижних конечностях и ноги коленками назад, Манька подумала бы, что перед ней сильно волосатый мужчина.
– Бес? – повторила Сорванец удивлённо, чувствуя, что мир перед её глазами слегка поплыл. Существо обратило, наконец, внимание на непрошенную гостью, резко и дёргано подпрыгнуло, распрямилось и уставилось на шокированную Маньку раскалёнными до красноты глазами-углями. В руках, если это можно назвать руками, «беса» обосновался… маленький рыжий котёнок! Маня растерянно огляделась, – Э-э?
Вокруг рогатого существа по посыпанному песком земляному полу сновали туда-сюда совсем ещё крохотные котята-сосунки. Манька с удивлением уставилась на смешно копошащихся, полуслепых детёнышей и глупо приоткрыла рот.
– Сиротами остались. Выкармливаю, – объяснило существо низким и грубым голосом, от которого по спине изумлённой гостьи прошла слабая вибрация.
– Так ты ж этот… бес. Ты ж злой, – Манькины голубые глаза расширились до размера чайных блюдец, когда она приметила в углу литровую банку с молоком. В одном из копыт-рук рогатый как-то исхитрился зажать медицинский шприц, лихо вскармливая с помощью него жалкого рыжего сиротку.
– Я не бес, а сам Дьявол, – потупился рогатый смущённо.
– Что ж я беса от Дьявола не отличу? – запротестовала непокорная Манька, – Когда к пьянице Сидору бесы приходили, я его подробно об этом расспросила. Дьявол он же ого-го-го! Чудовище, вроде дракона…
– Разве я к Сидору приходил? Не помню такого смертного, – перебил Маньку Дьявол-самозванец и пожал плечами.
– К Сидору бесы приходили, я ж говорю. Все, как и ты, рогатые и с копытами, в шерсти, вроде каракуля. Бес ты, а не Дьявол, – принялась доказывать Сорванец, убеждённо кивая.
– А так? – произнёс рогатый грозно и спрыгнул с груды ящиков на пол, высекая нижними копытами оранжевые искры. Хрясь, и перед очарованной Манькой мужик невероятной красоты вырос: высокий, плечистый, с обнажённым торсом. Только рога прежними остались. Смущённая Маня почувствовала вдруг, что всё её тело разом вспыхнуло, будто его горячим постным маслом окатили.
– Ой, не надо, – заверещала она, растеряв воинственный пыл, – Сделай, как было! – и зажмурила глаза.
– Дева, – догадался коварный соблазнитель, сбрасывая с себя образ мужчины и снова делаясь мифической зверушкой, – Я – Дьявол. А как мне выглядеть, я решаю сам по настроению. Сегодня я с копытами, потому что так тебе, Маня, мой образ понятнее будет.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут?
– Я всё знаю.
– Дьявол! Вот это да! – Манька только что в ладоши не захлопала, – Я-то думала, что ты – воплощение зла, а ты – добряк и скромняга. Кому рассказать, точно не поверит!
– Кому
