я.
Трис смотрела на нас со смесью укора и умудренной жизнью усталости: мол, я-то понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет, но главное, чтобы вам было весело.
В целом я тоже не ждала от этой прогулки ничего такого уж и с удовольствием обменяла бы ее на хорошую книгу. Но пессимизм Трис как-то исподволь заставлял меня делать все ровно наоборот и мотивировал даже лучше восторженности Ливи.
– Во имя Рода! Ты что же, совсем не понюхала? А что, если он тебе не подходит?
– Такое вполне возможно, – пожала плечами я. – Может, ты и права. Наверное, не стоит идти.
Ливи взвыла и мстительно ссадила Марека на руки Трис.
– Еще как стоит! А что, если он – твоя пара? Ну, в смысле другая. Да даже если и нет, он такой красавчик!
– Совершеннолетний, опять же, – мрачно поддакнула Трис. Марек тянул ее за ухо, пытаясь, видимо, оторвать сувенир на память.
Трис не повезло: ее истинный оказался ее на семь лет младше. Она была яркой девушкой и молодым специалистом, а он – прыщавым подростком. Вот уже второй год Трис ездила в Кланы раз в сезон и ждала, пока он повзрослеет и поумнеет, но пока об особом прогрессе не было слышно.
– А правда – вдруг? Он вроде свободный. И нюхал тебя с интересом!
– Хватит. – Из-под свитера мой голос звучал глухо. – Не смешно. Вот уж кого я точно ни с кем не перепутаю, так это свою пару.
– Ты ни с кем его не перепутаешь, – говорит тетя Рун.
Мне девять, и ее руки пока ничем особенным для меня не пахнут: кисловатая нотка теста, печной дым, квашеная капуста, – все то, чем окутан человек. Слышать ее зверя я пока не умею.
Все слова про истинных я знаю давно: ты узнаешь его сразу, кто бы он ни был, где бы ни пересеклись ваши пути. Полуночь не сводит вместе дороги случайных душ.
– Как Ара?
На мгновение она забывает плести мои косы, но затем пальцы снова приходят в движение.
– Как Ара, – спокойно говорит она.
Ара – моя сестра. Она прекрасна, как Принцесса Полуночи, она играет на гитаре и пишет стихи, плетет охранные чары, как кружево, и, обласканные морозным ветром, они кажутся собранными из снежинок и отражений звезд.
Все любят Ару. Ару нельзя не любить. Однажды я вырасту и буду на нее похожа.
– Ты можешь не идти, – снова напоминает тетя Рун.
– Но там Ара.
Мы идем, но там не Ара. Там обледенелая фигура, отчего-то немного похожая на Ару. Но Ары там больше нет.
Она лежит на столе вся в белом, – много позже я узнаю, что это ткани выцвели от каких-то минеральных солей в воде, но платье не смогли снять, не повредив тела.
Лицо у нее серое, искаженное.
Мне не нужно чуять, чтобы знать: ее зверь уже ушел. Ее душа давно отлетела. Ее сердце остановилось в ледяной воде, куда она кинулась с моста.
– Почему он уехал? – в который раз спрашиваю
