ради чего они явились на границу. И тогда печаль горьким дымом окутала воинов Ауисотля. Они не смогли унять зверя в сердце и добыть жертву для повелителя засухи Тошкатля.
***
– Господин мой, – обратился начальник Ягуаров к предводителю. – Покорнейше прошу отдать тех дев моим бойцам. Я хочу наградить наихрабрейших.
Куохтлиотл кивнул и усмехнулся. Он презрительно посмотрел на десяток дрожащих от страха селян обоего пола, сбившихся в кучу на маисовом поле. Их деревня была сожжена, а все жители старше двадцати пяти вёсен – убиты. Предводитель был доволен: на этот раз всё прошло как надо, и ворвавшиеся в село воины-ацтеки нашли в себе силы справиться с внутренним зверем. Теперь Куохтлиотлу было с чем вернуться в столицу.
После уничтожения городка сапотеков душой предводителя овладели желчь и печаль, недостойные истинного воина.
Что делать ему дальше, после такого проступка? Вернуться в столицу ни с чем? Тогда его ждет позорная и страшная казнь. Его кишками накормят уличных псов, а кости раздробят и развеют в порошок, прогнав его душу из священного города Верхнего Мира. Или?.. Он молился мудрому богу мертвых воинов Теояомкуи, прося дать совет и подсказать: как поступить? И знамение от бога пришло: это оказалась маленькая деревушка прямо на границе меж землями священного народа Ацтлана и презренных сапотеков.
– Господин, это не сапотеки, – услышал Куохтлиотл тихий голос.
Предводитель нахмурился и повернулся к слуге Золину.
– Что ты плетешь, дурень? – хмуро вопросил воин. – А кто же это, если не те, за кем мы пришли?
Золин втянул голову в узкие плечи и, зажмурившись, произнес.
– Господин, это ацтеки. Я видел у мертвой старухи выколотое на коже имя богини похоти.
– Хм, Ишкуина, – задумчиво произнес предводитель ацтеков. – Пожирательница грязи… Здесь наказывают потаскух так же, как когда-то делали у нас. Значит ли это, что эти безродные скоты – тоже священный народ, как и мы?
– Думаю, да, господин, – прошелестел Золин.
– Ты кому-нибудь об этом сказал? – предводитель посмотрел в глаза ничтожному, съежившемуся под суровым взором воина-ягуара. – Кто-нибудь, кроме тебя, видел эту татуировку?
Слуга покачал лысой головой, преданно глядя в глаза хозяину.
– Твои глаза были слепы. Твои уши были глухи. Ты ничего не видел и не слышал, – медленно произнес Куохтлиотл. – Мы взяли в плен сапотеков. И если ты проговоришься, то я лично сниму с тебя шкуру: по одной полоске каждый день в течение половины шага луны.
– Да, господин, – послушно согласился слуга. – Я обознался, клянусь богиней Айаутеотль.
Предводитель погрузился в раздумья. Боги не просто так явили ему эту деревню: это был знак, возможность загладить свой проступок. Отважному ацтеку было
