У ворот толпились люди.
– Война, – сказал Шимен. – Передавали по радио.
– Где?
– В Испании. Папа сам слышал. Немцы напали на испанцев. У испанцев только винтовки, а у немцев танки и самолеты. Ты когда-нибудь видел самолет?
– Не видел.
– А танк?
– Нет.
– А я-видел. В городе. На параде.
Я остановил лошадь, поднялся во весь рост и разглядел с телеги парня, рубившего кулаком воздух и выкрикивавшего непонятные, похожие на выражения доктора Иохельсона, слова: «фашизм…», «фаланга…», «республика…»
– Поехали отсюда, – сказал Шимен, – тут совсем неинтересно.
Толпа слушала парня и молчала.
Кладбищенская лошадь равнодушно прядала ушами, пощипывала примятую, росшую вдоль забора траву, над нечесаной холкой жужжали тощие мухи, а Шимен ковырял пальцем в веснушчатом носу, и все было как прежде, кроме кулака, рубившего воздух, и голоса, полного гнева и тревоги.
– Разойдись! – вдруг послышался другой голос, и я увидел нашего местечкового полицейского. Порядок подбежал к парню и взял его за руку, чтобы тот не смел рубить кулаком воздух – воздух нашего местечка, в котором никогда не звучали такие слова. Но парень продолжал их выкрикивать, и крик его подхватывало эхо и относило куда-то за реку, к лесу, а может, и еще дальше, к этим испанцам и немцам.
Наконец парень умолк. Толпа разошлась, и я стегнул кладбищенскую лошадь.
– Ты за кого, Шимен? – спросил я у сына доктора.
– Я как папа: за больных и бедных.
– А испанцы – бедные?
– Бедные.
Мы подкатили к реке, разделись донага и стали плескаться в теплой, пропахшей тиной и рыбой воде.
– А теперь, – сказал Шимен после купания, – я тебе открою главный секрет.
– Какой секрет?
– Мы отсюда уезжаем.
– Насовсем?
– Насовсем.
– В город?
– Еще дальше.
– Куда же еще дальше? Неужели в Испанию?
– В Америку.
– Врешь.
– Ей-богу. Папа уже договорился с господином офицером.
– Он вас туда везет?
– Нет. Господин офицер покупает у нас дом и сад.
– А почему вы уезжаете?
– В Америке нет Гитлера.
– Но у нас в местечке его тоже нет.
– Пока его нет, но он там, за рекой, – Шимен махнул рукой в сторону моста. – Гитлер убивает евреев.
– И испанцев?
– Кажется. Он и нас убьет, если мы отсюда не уедем. Так говорит папа. Папа знает. Он учился в Германии.
– А кто будет лечить?
– Кого?
– Всех.
– Приедет другой доктор. Мама не согласна. А я согласен. Папа очень хвалит Америку. Он говорит, будто там поезда под землей ходят, а дома такой вышины – прямо с крыши на небо попадаешь. Поедем вместе!
– Нет. Я буду
