герцог в ответном письме от 17 февраля 1771 г. уведомлял брата о невозможности в настоящий момент осуществить перлюстрацию. Впрочем, как замечал Пьетро Леопольдо, А. Орлов осведомлен о намерениях русской императрицы еще менее самого него, герцога. Корреспонденция А.Г. Орлова не отличалась большим объемом: за два месяца он лишь однажды написал Екатерине, и, по-видимому, это письмо было перлюстрировано Пьетро Леопольдо. Суть послания Орлова сводилась к констатации его хорошего самочувствия, а об остальном он обещал рассказать Екатерине при грядущей встрече в Петербурге. Тосканский герцог уверял брата, что ему удастся собрать необходимую информацию о русском флоте и в период отсутствия Орлова в Пизе[875].
Как показывают документы государственного архива Флоренции, Пьетро Леопольдо пользовался услугами нескольких тайных агентов, в задачи которых входило наблюдение не только за русскими офицерами, но и за самой местной администрацией. Однако никаких существенных военных тайн российских военных, судя по всему, тосканскому правительству раздобыть для Вены не удалось.
Одним из информаторов тосканского правительства был некий Винченцо Мартини, действовавший в Порто-Феррайо[876]. Сохранились его депеши главе флорентийского государственного совета Франческо Симинетти. Миссия Мартини была секретной, как он сам писал 20 мая 1771 г. («In esecuzione de’ venerati comandi di V.E. con tutta la segretezza»). Он рассказывал, что перед отплытием из Порто-Феррайо команда одного из русских кораблей принесла благодарность великому герцогу тосканскому и его представителям на Эльбе за оказанные услуги по ремонту судна. Однако при выходе корабля из порта произошла заминка: губернатор Вильнев был извещен собственным адъютантом о готовящемся прощальном залпе русских орудий и, следовательно, необходимости ответных ритуальных выстрелов, слишком поздно (по версии Вильнева), отчего приказ о взаимном приветствии дан не был, а адъютант был уволен со службы.
Мартини, анализируя конфликт, замечал, что ситуация является результатом плохих отношений между губернатором и русскими офицерами, находившимися на Эльбе. В частности, Мартини информировал Симинетти о неудовольствии подданных императрицы обхождением Вильнева, о чем капитаны русских судов прямо сообщали местным дворянам, в частности самому Мартини. Последний взял на себя смелость уладить конфликт между губернатором и русской колонией, регулярно приглашая всех на совместные обеды. Тем самым, как предполагал Мартини, он оказал важную услугу Пьетро Леопольдо, поскольку статус русских офицеров (особенно в свете их огромных финансовых трат на Эльбе) был чрезвычайно высок. Кроме того, Мартини прозрачно намекал на необходимость замены Вильнева со ссылкой на плохое состояние его здоровья и связанную с этим непозволительную для его положения забывчивость[877].
Пьетро Леопольдо продолжал выполнять функции радушного хозяина для А.Г. Орлова и его окружения, одновременно высокопоставленного дипломатического агента Вены в Тоскане
Ibid. Р. 305-306. В письме от 14 февраля 1771 г. Иосиф замечал брату: «Как мы были бы счастливы, если все наши дипломаты были бы настолько точны и внимательны, как ты» (Ibid. Р. 306).
К сожалению, нам осталось неизвестным, кем именно был Мартини, т.е. входил ли он в число тосканских чиновников, служащих на острове Эльба и т.п.
ASF, Consiglio di Reggenza, pezzo 1026.
