конуса с голографическим планом старой электростанции.
– Слушаюсь, – сказал Майкрил.
Она прикоснулась к его руке и прошептала:
– Мы ведь направляемся в дендрарий, да?
Мажордом едва заметно кивнул. Она с сожалением повернулась к окружающим ее людям, сложив руки, словно в мольбе:
– Прошу прощения. Я должна вас оставить ненадолго.
Улыбнувшись, она склонила голову набок.
– Здравствуйте. Привет. Рада видеть. Как дела?
Они быстро пробирались сквозь толпу, мимо серых радуг наркопотоков и плещущихся винных фонтанов. Шурша юбками, она шла впереди, быстро шагая на своих длинных ногах, – мажордом едва поспевал за ней. Она приветственно махала рукой тем, кто здоровался с ней, – министрам и теневым министрам, иностранным знаменитостям и атташе, медиазвездам самых разных убеждений, революционерам и адмиралам, крупным промышленникам и коммерсантам, владельцам акций их компаний, богатым до неприличия. Гральцы лениво пощелкивали зубами у ступней мажордома, их когти неуклюже скользили по полированному слюдяному полу. Наконец, ступив на один из множества бесценных ковров турбинного зала, они понеслись вперед.
На ступеньках, ведущих в дендрарий, – скрытый за корпусом самого восточного из генераторов, так что из главного зала его не было видно, – она помедлила, поблагодарила мажордома, отогнала гральцев, пригладила безупречно уложенные волосы, расправила и без того идеально сидевшее на ней платье, удостоверилась, что единственный белый камень располагается точно по центру черного стоячего воротничка. Затем она принялась спускаться к высоким дверям дендрария.
Один из гральцев заскулил с верхней ступени, подпрыгивая на передних ногах; глаза его слезились. Она раздраженно посмотрела наверх:
– Фу, Прыгун! Пошел вон!
Животное опустило голову и, засопев, поплелось прочь.
Она тихо закрыла за собой дверь, погружаясь в тишину дендрария, где буйствовала зелень.
Снаружи, за стеклами высокого полукупола, царила черная ночь. На высоких столбах внутри дендрария горели маленькие яркие огоньки, и глубокие неровные тени от столбов падали на тесно растущие растения. В теплом воздухе стоял запах земли и живицы. Она глубоко вздохнула и пошла в дальний конец дендрария.
– Привет.
Мужчина быстро повернулся и увидел, что она стоит за его спиной со скрещенными руками, прислонясь к осветительному столбу и улыбаясь глазами и губами. Глаза и волосы ее были иссиня-черными, кожа чуть-чуть отливала желтизной, и она выглядела стройнее, чем в новостях, поскольку на видео выглядела довольно приземистой, несмотря на свой рост. Мужчина был высок, очень строен и по-старомодному бледен; большинство людей решили бы, что его глаза посажены слишком близко друг к другу.
Он посмотрел на листик с тонкой сетью прожилок, который все еще держал в хрупкой с виду руке. Потом, неопределенно улыбнувшись, он выпустил лист, вышел из куста с пышными цветками, который обследовал, и сконфуженно потер ладони.
– Извините,
