или иной мученик, имеются не только стихи. Там полным-полно очень несмешных сатирических рассказов, а так же афоризмов и юморесок, по прочтению которых встают дыбом волосы, там не меньше научно-фантастических рассказов о братьях по разуму и записок натуралиста с ближайшей птицефабрики, туда же отнесены и многочисленные шарады, кроссворды и чайнворды, призванные по мнению их составителей, коротать досуг горожан, а вместо этого отнявших уйму полезного времени только у тех, кто их составлял. Кроме поэтов, мнящих себя гениально кучерявыми, и закоренелых юмористов, которым мерещится слава Ильфа и Петрова, помимо фантастов, обещающих перебредить Брэдбери и обстругать Стругацких, и анималистов, по сравнению с которыми Брем и Зверев – юннаты из сельской восьмилетки, взорвать редакцию в один прекрасный день грозят и прозаики крупных форм, которым, казалось бы, ни к чему размениваться на такие мелочи. Так же я не упомянул партию журналистов-нелегалов, которые куда талантливее журналистов легальных, но которых пока не открыли, из-за опасения, что потом их некому будет закрыть.
Если бы у руками и ногами отбивающихся от переходящего литконсультантского знамени членов редколлегии было время оценить гигантский размах такого малоизученного явления, как тотальное графоманство, они бы попросту подняли руки, не дожидаясь громового «хенде хох», и сдались бы на милость победителей, потому что известно, как опасно пытаться бороться с саранчой. Но уважаемые газетчики склонны этот размах недооценивать и потому не сдаются, резонно мотивируя свой отказ культивировать какой-либо местный талант тем, что истории известен случай, когда один любитель цветов привез из турпоездки голубой гиацинт, не предполагая, что через пару лет эти небесного цвета безобидные цветочки дадут такую поросль, что едва не задушат целый материк. Так что не прельщайтесь бесполезным цветком, господа литконсультанты, но и не хлопайте мухобойкой саранчу, это не поможет.
Такое философское отступление я позволил себе, чтобы после прочтения данной главы никто не причислил себя к обиженным: ни автор, ни герой этой книжки, ни тот человек, которому по графику выпало быть литконсультантом именно сегодня. Со всей беспристрастностью, которая от меня требуется, я стараюсь излагать те или иные забавные случаи. А если вам покажется, что я все же пристрастен, перекреститесь.
В коридоре областной газеты происходило активное движение. Белые бумажки, чье содержание наблюдателю было не известно, выносились из одного кабинета и вносились в другой. Как камушек, запущенный параллельно поверхности водоема, может нырнуть и вынырнуть сколь угодно, так и белая бумаженция могла выноситься и вноситься неоднократно. Хотя бог его знает, та ли самая бумажка.
С нерешительностью, присущей первому визиту, Леонид для начала восстановил дыхание и, как йог, урезонил прыгающее сердце. Наблюдая за броуновским движением в клетках общественно-политического
